Зимняя история

Почему эта история названа "зимней"? Видимо потому, что она произошла зимой. Или из-за Ларискиной шубы.

Да и начиналась она совсем по-зимнему.

Страшно промерзнув в автобусе, надеясь только на чашку горячего чая, перед своим подъездом я обнаружила, что забыла ключи. Родители должны были вернуться поздно, и я решила скоротать время дома у бывшего одноклассника.

С Мишкой мы были знакомы уже четырнадцать лет, в школе сидели за одной партой, а после – продолжали общаться и выручать друг друга по мелочам. Сочинить оправдание для родителей, одолжить определенную денежную сумму, спугнуть нежелательную гостью – да все щекотливые ситуации сразу и не припомнишь.

И Мишка, конечно же, оказался дома. Он же у нас юноша одаренный, в ежедневном посещении института не нуждается, и так успевает везде и всюду. И учится очень хорошо, и к маминому возвращению по дому успевает все сделать, и подрабатывает где-то, и на хобби время остается. И даже это его дурацкое хобби приносит доход. Мы с Лариской часто подшучиваем над ним, говорим, что такого редкостного красавца и умницу просто так никому не отдадим, а он всегда абсолютно серьезно отвечает:

— В первую очередь, меня никуда не отдаст мама, а во вторую, вряд ли я встречу девушку, разделяющую мое увлечение.

И мы стыдливо умолкаем, потому что знаем: ни маму, ни свое омерзительное занятие он ни на кого не променяет.

Полулитровая кружка чая и гигантская розетка с малиной в сахаре в очередной раз убедили меня, что в качестве настоящего друга Мишка незаменим.

Он находился в приподнятом настроении и колдовал над финальным сочетанием приправ к супу.

Наслаждаясь кипятком, я наблюдала за его шаманским танцем с перечницей, замороженным укропом и сушеной петрушкой. Хоть он никогда и не скрывал своего пристрастия к кулинарии, вальсирующие движения выдавали особое вдохновение.

— Влюбился, что ли?

Мы обычно разговариваем прямо, без намеков. И время экономится, и соврать труднее.

— Нет, лучше, – он наконец-то отложил поварешку и изучаемый на ходу учебник. – Работаю над таким интересным заказом...

— Начинается, – разочарованно протянула я. Почему же у такого замечательного во всех отношениях парня в голове завелись такие огромные и чудовищные тараканы? Лет пять назад, когда он только собирался связать свою жизнь с биологией, одна несчастная школьная экскурсия в зоологический Музей привела его на факультативные занятия таксидермистов. И с тех пор он регулярно пропадал в подвальной мастерской, набивая тушки несчастных животных соломой и тряпками. А, возвращаясь домой, спешил поделиться с друзьями, то есть, со мной и Лариской, открытиями и достижениями.

Кое-что у него получалось очень хорошо, пару раз он делал чучела охотничьих трофеев для каминных залов хвастливых охотников, помогал некоторым частным коллекционерам и мечтал о заказах для престижных музеев. Мы терпели его рассказы о выщелачивающих растворах, средствах от моли и шарнирных каркасах, даже соглашались на беседы о нитках, иглах и ножах, но настаивали на одном: чтобы он никогда не брался за изготовление чучел домашних любимцев. «Как только ты настолько продашься, считай, что мы тебя не знаем», – заявила Лариска. Он нас заверил, что и не собирался, вообще-то... Но так как внятно объяснить причины своего отвращения мы не смогли, приходилось опасаться, что рано или поздно, соблазну он поддастся.

— ...представляешь? Грандиозная выставка, часть экспонатов в помещении, часть – под открытым небом. Десятка мастеров перформанса...

— Чего?

Мишка укоризненно посмотрел на меня.

— Опять не слушаешь? Мысленно уже ушла в парикмахерскую? Краситься в блондинку?

— В блондинок осветляются, – машинально поправила я его, – так каких таких мастеров?

— Ведущие представители авангарда собираются на ежегодный фестиваль в галереях Дома искусств...

— А ты там за кого?

— А меня попросили помочь с инсталляцией... Ты понимаешь, что это такое?

Я пренебрежительно фыркнула.

— Совершенно случайно, я понимаю, что некое концептуальное искусство выражается в композициях из несочетаемых материалов. А вот ты какое имеешь отношение к грядущему разгулу знаменитых имен?

Мишка сел напротив и принял совершенно счастливый вид.

— Пригласили помочь. Сам великий Вальдшнеп...

Я вздрогнула, вспомнив некоторые репортажи с последних выставок.

— Это который сидит голый на цепи внутри стеклянного быка?

Миша укоризненно покачал головой.

— Почему же вы все так поверхностно воспринимаете, милые мои девочки... Услышите пару грязных реплик – и все, мнение о художнике и его творчестве состряпали. Ты путаешь разные акции: художник против насилия, художник в пустой юрте и человек-корова, начало и конец...

Я скривилась, решила на некоей неприличной двусмысленности внимания не заострять. Да, художник, весь выставочный день ползающий по стеклянной трубке внутри гигантской коровы, восторга не вызывал.

— Не надо строить рожицы, там глубокая философия, нет лишних деталей и суеты... Он и в самом деле талантлив, видела бы ты его графику и лаковые миниатюры!

Вот ведь гад, Мишка, умеет смутить. Не видела, потому что голый дядька на цепи, мычащий с экрана телевизора, как-то не позволил разглядеть, что на выставке присутствовали еще иные формы искусства.

— А сейчас он задумал интересный проект: последствия бездумных поступков. Огромная инсталляция на весь Овальный зал. Состоит из отдельных комнат, посетитель видит поступок – и результат... Бетонный столб перекрывает въезд во двор – а за ним пожар, и дети, к которым не может подъехать машина спасателей, и старик, к которому не успевает медицинская помощь, и...

— Достаточно, мне уже плохо! – взмолилась я. – Можешь не убеждать, что это гениально и тонко воздействует на психику зрителя. Не сомневаюсь, гипсовые или восковые фигуры будут натурально корчиться в страшных муках, а посетителям выставки придется сражаться со спазмами отвращения.

Мишка надулся, но поругаться мы не успели. В дверь настойчиво позвонили длинным и беспардонным сигналом.

— Раз ты уже тут, значит, это может быть только Лариса, – сообщил Миша, впуская нашу жизнерадостную подругу.

Лариска, румяная от морозца, свежая и радостная, гордо впорхнула на кухню, не снимая верхней одежды. Прелесть доносящегося из кастрюли аромата она не оценила.

— Фу, ну и запах, ты что, на дом начал работу приносить?

Миша на миг смутился, но быстро пришел в себя. Да, нас трудно выносить, мы наглые и бесцеремонные девицы, но от многолетних привычек просто так не избавишься... Даже его мама нас терпит. В маленьких дозах.

— Не любишь ты куриный бульон, так мы тебе и не предлагаем, – сказал он, галантно стаскивая с Лариски шубку, – давай, отнесу в коридор, пока ты рукавом не влезла в малину.

— Вот бестолковые, – Лариска беззлобно отряхнулась от его рук, – ничего не заметили?

Она вновь водрузила шубку на плечи и несколько раз повернулась на каблучках.

— У тебя новая шубка, – наконец-то осенило меня. Похоже, ее приобретение затмило новость о выставке...

— Триммингованная норка с локальным плетением, – гордо сообщила Лариса, – мех выглядит целым, но облегчен до минимального веса. А теплый – как целый. И декорация с лапками и хвостиками – тоже легкая.

Я подкинула на ладони правую полу:

— Не такая уж и легкая...

— Потому что ты не знаешь, сколько это сооружение из цельных шкурок бы весило! Знаешь, сколько зверушек идет на одно изделие?

— Представляю, – пробурчал Мишка. Он щупал правую полу с нескрываемым отвращением на лице – сколько шкурок испорчено безвозвратно...

Я же смотрела на шубку с нескрываемой завистью. Прекрасно понимая, что завидовать бесполезно. В этом сокровище ни в автобус, ни в метро не полезешь, в автомобиле оно тем более вытрется... Вещь, которая должна спасать зимой от холода, весь сезон обречена дожидаться пары-тройки выходных дней.

— Папа за сданную сессию подарил, – похвасталась Лариска. – Согласитесь, мы с этой шубкой созданы друг для друга.

Мы с Мишкой единогласно подтвердили, что да, это чудо явно встретило свою хозяйку. Я только добавила, что ей теперь нужны сапожки более выраженного оттенка, а Мишка проворчал, что ее высветленная голова и наращенные ногти – прекрасное дополнение к испоганенному меху.

— Как в этом коврике я не вижу и следа от прекрасного меха мелких хищников, так и в тебе не нахожу следов той милой девочки, которая списывала у меня в школе.

— За-авидуйте, завидуйте, – засмеялась Лариска, – а вот мне на улице и до машины не дали дойти, сразу объявился поклонник, попросил телефон и пригласил на кастинг!

Нет, мы с Мишкой даже рты не успели открыть, чтобы отругать ее за разгильдяйство.

У Лариски зазвонил телефон, она засияла еще ярче и защебетала:

— Да, поднимайтесь, подъезд шестой, этаж пятый, квартира сразу налево от лифта...

Мишка нахмурился еще больше:

— Кто это? Он сюда идет?

— Да что же вы за друзья? Я же только что сказала: меня пригласили на кастинг. Он решил, что я передумаю, и поехал следом, хочет заключить контракт! Да выключи ты этот вонючий суп, не пугай людей!

Она так трещала, что я не успела уточнить, какой именно кастинг имеется в виду. Ни петь, ни плясать она до вчерашнего дня не умела, для модели великовата в обхвате, учится на экономиста, зачем ей это странное слово?

Мишка тоже ничего не успел сказать. На лязг лифта Лариска уже открывала входную дверь.

— Сюда, заходите! Я у друзей дома.

Среднего роста мужичок в натянутом по самый нос капюшоне ввалился в прихожую и на миг оторопел, увидев нас с Мишкой. Но лишь на миг. Ничуть не испугавшись, он схватил Лариску за плечо и приставил к горлу нож.

— Шубу снимай!

Лариска замерла и выпучила глаза.

Я кивнула и развела руками. Ни моих знаний, ни талантов Мишки не хватило бы, чтобы отлепить от нее мерзавца, обезоружить и сдать в милицию.

Лариса попыталась выскользнуть из рукава, но грабитель боялся и ее упустить, и шубу выронить, поэтому они только бестолково топтались в узком коридоре, наступая друг другу на ноги. Я боялась, как бы он ее не задел ненароком, и приблизиться не рискнула.

Мишка опомнился первым. Он поднял вверх пустые руки и пошел прямо к ним.

— Я хочу помочь снять шубку, – спокойно сказал он, – не пугайте больше девушку, она не шевельнется.

И Лариса, и грабитель замерли.

Мишка аккуратно выхватил шубу и начал сворачивать ее в рулон:

— Я упакую ее вам, хорошо? Чтобы удобнее было добежать до машины.

Грабитель подозрительно прищурился:

— А что это ты обо мне заботишься?

— Я забочусь о моих подругах, – Мишка действовал уверенно и хладнокровно, – вы сейчас заберете шубу, – он достал из-за ящика с обувью пустой пакет, – и отправитесь по своим делам, а девушки останутся целыми и невредимыми, – свернутая шуба отправилась в хрустящий пакет, – забрать желаемое и отпустить мою подругу вам будет легче, если не придется спотыкаться о скользкий мех, – он начал разглаживать поверхность свертка, придавая ему вид ровной «колбаски», – а если вы будете контролировать ситуацию, то накопившееся раздражение не выльется наружу и не позволит совершить необдуманный поступок...

— Психолог фигов, заканчивай возиться! Не буду я ее резать, уймись… Шубу упаковал? Быстро давай сюда!

— Секундочку, – Мишка явно любовался получившейся упаковкой, – это замечательный пакет, вещи в нем могут храниться годами, не опасаясь ни сырости, ни насекомых! У меня все запаковано в подобные пакеты, хотя они и довольно дорогие, – он приоткрыл ящик, демонстрируя почти такую же «колбаску».

Грабитель не выдержал и рявкнул:

— Идиот, бросай шубу!

Мишка кинул сверток и подхватил оседающую Ларису.

Потом мы долго отпаивали ее чаем, утешали и веселили. Собственная глупость, так некстати посетившая ее, удручала Лариску больше всего. Мы тоже были удивлены ее бестолковостью, но упрекать не могли: жалко ее очень было, да и кто полностью застрахован от необдуманных поступков?

Мишка пообещал задобрить ее отца неким таинственным подарком, и мы пошли провожать ее до дома. Где Мишка в очередной раз проявил себя мудрым волшебником: он уединился с папашей Ларисы на кухне, а потом всучил зареванную доченьку заливисто ржущему папаше.

— Хорошо тебя проучили, вертихвостка! Иди спать, завтра подъем ранний...

Потом Мишка пошел провожать меня. И почти всю дорогу на вопрос, что же он сказал Ларискиному отцу, отвечал:

— Правду.

 

 

 

***

О последующих событиях я могу только догадываться, располагая обрывочными сведениями из новостных телепередач и заметок «Срочно в номер».

На уютной заснеженной поляне возле одной из пригородных станций наблюдалось необычное оживление.

Полсотни палаток, странно одетые люди, восторженные вскрики...

Люди ходили кругами, пытаясь согреться и с надеждой вглядывались в проходящие электропоезда.

Несмотря на то, что в центре этого скопления возвышался помост и столб с вязанками дров, зажечь костер и согреться они не решались, предпочитая похлопывать себя по бокам, приплясывать и угощаться припасенными напитками. Наблюдательный взгляд мог бы заметить, что кое-кто из них был одет в спортивные куртки на синтепоне, а кое-кто, засунутый в две-три ветровки, смахивал на подмороженную капусту. На головах у них красовались трикотажные шапочки или хлопчатобумажные тюрбаны. И эти странные личности держали в окоченевших пальцах довольно приличные фото- и видеокамеры.

Сбор одной из самых непредсказуемых секций движения "зеленых" не мог стартовать без своего предводителя.

А он опаздывал, потому что никак не успевал раздобыть шубу для публичной казни. Работа продавцом-консультантом в магазине сети «Шанхайский барс» обычно позволяла ему без особого труда раздобыть необходимую вещь. Наивные граждане попадались в самые примитивные ловушки, практически собственными руками отдавая драгоценные приобретения. Иногда он запугивал налоговой инспекцией, иногда шантажировал замужних дам, иногда подсылал «коварных обольстителей», но в этот раз ему не повезло: рабочий день близился к концу, а покупатели не спешили расставаться с деньгами. То ли надеялись, что зима может не наступить, то ли искали мех по неестественным ценам.

И бедная Лариска со своим щедрым папашей оказались очень кстати. Шуба, которую они приобрели, была вызывающе длинная, неприлично дорогая и кричаще натуральная.

Времени на разработку плана практически не оставалось, и он решил действовать напрямую. Девочка оказалась еще более глупой, чем выглядела. А у ее некстати подвернувшихся друзей, наоборот, хватило ума максимально облегчить его задачу. Мальчишка даже компактно упаковал «добычу», как будто догадывался, что Предводителю придется бросить машину и добираться до назначенного места общественным транспортом.

Сверток легко поместился в пакете, настроение у Предводителя повышалось с каждой станцией... Акция должна была выйти зрелищной. А наблюдатели от западных товарищей – остаться довольными и выделить средства на последующие мероприятия.

К нужному месту он добрался почти глубокой ночью. Бархатная маска с утеплителем – на лицо, предательские кожаные перчатки – во внутренний карман.

Вот и заждавшиеся «зеленые».

 Приветствие ему прокричали восторженными осипшими голосами.

— Заждались?

— Да! Да! Да!

Он вскочил на постамент и затряс пакетом.

— Проклятые живодеры отказывались вступать в переговоры! Я еле унес ноги! Но смотрите, что мне удалось добыть...

— Разворачивай скорее!

— В огонь ее, эту мерзость!

— Дадим зверюшкам достойное погребение!

— Покажи, скорей покажи!

— Надо было тащить вместе с девкой!

— И девку в огонь, чтобы не убивала больше зверюшек!

— Всех девок в огонь! Для профилактики!

Предводитель торжественно распотрошил супер-герметичный пакет, который презентовал ему Мишка, и презрительно вытряхнул содержимое к своим ногам. Он гордо возвышался над своей добычей, радуясь, что так удачно распалил толпу, но постепенно осознавая, что вокруг собирается неприязненная тишина.

— Вот это да... – задумчиво протянул огромный бородатый мужик в трогательной фланелевой курточке. – И где же ты их наловил?

Предводитель медленно скосил глаза и обнаружил, что из пакета к его ногам выпадают разномастные дохлые кошки.

— Что это?

— Мы бы тоже хотели узнать, что это, – скривилась рослая дама в изумрудной синтетической шубе, – и как ты сможешь это объяснить...

— А что он объяснит? Он же с ними заодно! – крики из задних рядов раздавались со всех сторон. – Ничего святого нет! И ведь хватило наглости заявиться в самый разгар нашей встречи!

— Бедные твари...

— Какое кощунство...

— И даже не дикие звери, а доверчивые домашние любимцы...

Предводитель с ужасом наблюдал, как замерзшие и голодные люди меняются в лицах и сжимают вокруг него кольцо...

Он попятился, но подскользнулся на одной из тушек и завалился на помост.

Запылал огонь...

Наблюдатели из западных общин попытались утихомирить русских варваров и объяснить им, что движение зеленых имеет в своей основе мирные и благожелательные цели...

Их синтетические пуховики легко разгорались от искр...

Экзальтированная дама припомнила бородатому мужику, что в электричке он тайком ел чебурек...

Мужик предположил, что дама в сговоре с кошкогубом, раз пытается переключить внимание.

Предводителю удалось отползти от свирепого пламени, но подняться на ноги никак не получалось: каждый согревался, как мог...

Ни один из участников сбора не остался в стороне. В ход были пущены кулаки, ноги, зубы, зажигалки, палки и доски с гвоздями.

Одна кошка, по ошибке записанная в покойники, оказалась всё еще жива, даже побывав в «абсолютно герметичном вакуумном пакете».

Возмущенно мяукнув, она убежала в сторону станции.

 

***

—...грандиозная задумка, – вздыхал Мишка, провожая меня в тот вечер, – один из элементов инсталляции должен называться «Из-за вашей неправильной парковки со двора не могут вывезти мусор». С края экспозиции свешивается серебристый автомобиль, а на заднем плане – переполненный контейнер. Молочные пакеты, обломки старых лыж, банки, мебель, битая кафельная плитка. Сверху сидят жирные вороны, а вокруг – бездомные кошки в характерных позах. Некоторые настороженно замерли, одна крутится на платформе, вытаскивая добычу, пара котов затевает драку. Вот чучела кошек как раз и были мне заказаны. Эх, я же все утро сегодня объезжал ветеринарные клиники в поисках усыпленных животных, такие интересные экземпляры удалось достать...