Дело о Бубновых кренделях

 

Короли бывают разные. Хороший мой знакомый, Трефовый, держит маленькую гостиницу, любит рулетку и не дурак заложить за воротник. Червонный, нынешний августейший монарх, туп как пробка и далек от народа так же, как Ирландия от независимости. Пиковый – заправляет всем отребьем в городе. Тот еще ублюдок! От встречи с ним до сих пор осталось воспоминание в виде шрама над ключицей. Если бы тогда его шестерка была проворней…

А вот Бубнового видеть мне еще не приходилось! Но, как известно, всегда что-то бывает в первый раз.

Бубновый король сидел напротив, нервно сплетая пальцы, а сверху, с гранатово-красных ромбиков на его лицо стекал пот. Похоже, мне стоило подумать о кондиционере и татуировке на лбу: «Младенцами не питаюсь».

– Расставим точки над «и», – вдоволь насладившись молчанием, начала я, – вы пришли сюда, зная о моей репутации. Значит, дела у вас хуже некуда.

Он, стараясь не пялиться на мою грудь, судорожно сглотнул:

– Да. Примерно так.

– И?

– У меня достаточно щекотливое дело, – промямлил король и выложил из себя на стол фотографию. – Нужно найти одну давно пропавшую карту. Это мой близкий друг.

С потрепанного глянца на меня уставился смутно знакомый малый с плутовской физиономией и буковкой «В» над алым сердцем. Валет червей. Ну надо же!

На заднем плане фото можно было разглядеть несколько карт той же масти играющих в крикет.

Меня охватили воспоминания!

Вот я, еще юная и не знавшая вкус сигарет, болтаю с Грифоном. Потом бешеная беготня в парке и здание суда. Кролик, зачитывающий приговор, фарсовый процесс и…парень с фотографии на скамье подсудимых. А потом… Я закусила губу. Что ж, у каждого свои скелеты в шкафу. И жаль, что иногда они валяются вперемешку с чужими.

– Все в порядке? – поинтересовался король. Надо полагать, видок у меня был еще тот.

– Более чем, – взяв в себя в руки, ответила я. Хотелось ударить его побольнее.

– И что же вдруг вам понадобилось от бедняги? Решили стрясти свою долю кренделей? Или отыскать могилку?

Король дернулся, как от удара. Но мне не было стыдно. В конце концов, не будь я хоть немного стервой, я бы не работала частным детективом.

– Что вы себе позволяете?

Знаешь-ка, приятель, – я положила ноги на стол – или ты мне сейчас исповедуешься, или можешь катиться на все четыре стороны. Друга он ищет! Только не надо мне вот этого дерьма! За те двенадцать лет, что прошли после памятного суда, мне ни одна птичка не прочирикала об этом парне. Подозреваю, что и тебе тоже не было никакого дела до него. Так что выкладывай начистоту.

Несколько мгновений казалось, что король встанет и уйдет. Выругается за дверью, и потом долго будет разводить сплетни, подтверждая мою и без того скверную репутацию. Но видно ему приспичило гораздо сильнее, чем мне казалось. Он тяжело вздохнул и начал каяться.

– Ладно. У тебя есть полное право знать подробности… Валет не был моим другом. Он был моим сыном.

– Что?

– Да. Он мой сын. Я был любовником королевы Червей. Грехи молодости. Знаете, как это бывает. Бал, встречи украдкой, не вытравленный вовремя плод, и вот ты уже отец! Дальше все как в плохом дамском романе. Мальчишку удалили подальше от двора и забыли. Мы с королевой Червей продолжали резвиться в свое удовольствие. Но ничто не бывает вечно. Ее дурной характер мог выдержать только святой. Мы расстались и договорились не распространяться об этой связи.

– Продолжайте, ваше величество – приободрила его я, прикуривая от саламандры в клетке. Картина начала немного прояснятся.

– Прошло немного времени, и королева повредилась умом. Она окружила себя такими же безумцами и принялась рубить головы направо и налево. А потом, потом… она вспомнила о нашем сыне. Что было дальше, ты знаешь. Показательный процесс, где король Червей подыгрывал ей. Дурацкие кренделя и твой уход.

На этот раз я была готова и даже не изменилась в лице. Все в прошлом. Я на работе! Я – профессионал.

В наступившей тишине было слышно, как храпит у вешалки Клык

– Что ж, интересная сказка. Но я так и не получила ответа, почему вы решили разыскать сына только сейчас. И главное – зачем? Если нет надежды! Если он, возможно, - там. По ту сторону.

Бубновый разом обмяк. Взгляд у него стал, как у побитой собаки

– Нет. Нет. Я чувствую. Он на этой стороне. И… За это время я встретил несколько человек, которые видели моего сына. Понимаешь ты?! Я стар! Стар! И наследство передать некому! Мой-то законнорожденный умер двух лет от роду.

На глазах Бубнового короля заблестели слезы. Он достал мятый платок и шумно высморкался.

Проклятье! Терпеть не могу, когда мужчины в моем присутствии плачут.

– Ладно…Сто монет в день, плюс рабочие расходы. И…Оплата при любом исходе, – устало добавила я. Ведь в душе я все еще оставалась честной, доброй и отзывчивой девочкой. Да и трехмесячных долг за аренду все еще висел ярмом на моей шее.

                                                                        ***

Получив задаток, я быстренько выперла бубнового короля из конторы и всерьез задумалась, с чего начать поиски. Перебрав осведомителей, я решила остановиться на Чеширце. Еще с нашей первой встречи этот невозможный тип поразил меня глубиной знаний о грязном белье обывателей Страны. Нашему плодотворному и постоянному сотрудничеству мешало лишь то, что сей тип, как и многие в этой гребаной дыре, далеко не всегда был в своем уме. Ну да никто не совершенен!

Снаружи моросил дождь, такой же нудный, как бормотание сельского учителя на последнем уроке. Судя по горевшим через один фонарям, работники пакли и кресала благоразумно отсиживались в пабах, восполняя недостаток пива в организме.

Тщательно обходя лужи и ежась под промозглым ветром, я брела в квартал Зелюков, где обитал Кот. Бармашмыг в отличие от меня промокнуть не боялся. Натягивая поводок до звона, он радостно ловил капли ртом и тут же фыркал, пуская облачка пара. Мне стоило бы, наверное, оставить его дома, но выслушивать жалобы соседей и объясняться с коронером было выше моих сил.

 Мэм, – щекочущий кожу баритон заставил меня вздрогнуть. – Как вам погодка?

 – Бывало и лучше, – машинально ответила я. – А с кем имею честь?

 – Утор-стрит, мэм. Дурная погода – верно! Советую побыстрее дойти до Кроличьего переулка. Вот-вот  хлынет сильнее.

 Сколько живу в Стране, а все никак не могу привыкнуть к здешним выкрутасам. Говорящая улица. Как вам это? Следуя совету, я ускорила шаг. Нет, все-таки, чтобы жить тут, нужно иметь очень крепкие нервы!

Надо заметить, Утор-стрит – это не самое веселое, что можно найти в Фейри-шире. Тут куда не плюнь, везде какая-нибудь болтающая ерунда или безумная штуковина. Взять, к примеру, карточный замок, чьи башни торчат над булочной. Это резиденция Червей. Как, на чем держится? Неизвестно. Но стоит! И в дождь и в снег. Да еще всем жизнь отравляет, своими воплями среди ночи: «Очкоооо! Мизееер!» А ведь еще есть звенящая площадь возле тупичка Моб, потерянные тени и лежачая забастовка тягловых раков.

Задумавшись, я не заметила, что свернула чуть раньше нужного переулка, но вовремя притормозила. Впереди было темно, словно в шляпе Болванщика, и, честно говоря, у меня не было ни малейшего желания испытывать удачу. Волка ноги кормят, и ломать их – совсем не резон.

Дернув решившего пометить чью-то дверь бармашмыга, я повернулась и невольно отпрянула назад. Передо мной, ухмыляясь и поигрывая бейсбольными битами, стояли четыре гориллы в дешевых костюмах.

***

– Мальчики, вы не заблудились? – с уверенностью, которой на самом деле не испытывала, спросила я. Появление этих клоунов было для меня неожиданностью. За последние пару лет я научила местных подонков десять раз подумать, прежде чем переходить мне дорогу.

Все-таки Дар «срывать маски», как называл его один знакомый леприкон, чертовски неприятная вещь. И, хочу заметить, в Фейри-шире мало кому хотелось испытать его действие на себе. К примеру, разве охота духу огня в единочасье превратиться в обычную головешку, или правящему монарху стать частью обычной колоды карт? Да, действие моего дара продолжается всего несколько недель, но есть те, для кого он по-настоящему смертелен.

Видимо обезьянки были или из залетных или… они являлись теми, кем и хотели показаться – грубыми гориллами с дурным нравом. А вот это уже обратная сторона Дара. Тот, кто не принадлежит Стране, не меняется. Лев остается львом, Белый кролик – белым кроликом.

…Между тем дело приняло совсем уже дурной оборот. Из глубины переулка донесся звук шагов и на свет вынырнули еще трое горилл с битами. Похоже, я оказалась в ловушке. Подтянув к себе зарычавшего Клыка, я отступила к стене так, чтобы держать всех обезьян в поле зрения.

 – Я не знаю, кто вам заплатил, – доставая из сумочки кастет, крикнула я, – но уверяю, у вас будут большие проблемы. У меня на поводке – бармашмыг. Его когти легко раздирают шкуру слона, а клыки перекусывают проволоку, поэтому…

 – Детка, – сплюнув на мостовую, перебила меня одна из загораживающих дорогу горилл, – ты сегодня взялась за одно дело. Так вот. Брось его. И никто не пострадает.

Ах, вот оно что! Я почувствовала, что начинаю свирепеть. Тот, кто послал их, явно не принял в расчет мой характер.

 – Мальчики, – улыбнулась я, спуская Клыка с поводка, – а вас разве не предупреждали, что я могу сделать бо-бо?

Все, что случилось после, превратилось для меня в стремительно пролистываемые картинки в блокноте. Вспышки Дара, паданье бит на асфальт, рев разъяренных обезьян, шесть лап бармашмыга, рвущих чью-то кожаную морду, блеск моего кастета, парящую прямо в воздухе кошачью улыбку… А потом была темнота, пришедшая вместе с ударом волосатой лапы.

                                                                 ***

Лед у Чеширца всегда поганый. Неказистый пузырь соскакивал с головы, я никак не могла устроить его поудобней.

– Ты бы хоть поколотил его, прежде чем отдать мне, – проворчала я, – или сразу заливал бы в формочки.

– Могу нагрызть, – улыбнулся Чеширец, приближаясь к моему лицу.

Невольно вздрогнув, я отвернулась. Полная зубов пасть обаятельно и мило смотрится лишь тогда, когда котик имеет лапки, хвост и пушистую тушку. Без тела улыбка больше всего напоминает злобный оскал, и хотя я знаю Чеширца с самого первого дня нашего знакомства, его с его внезапным появлением мне всегда становится как-то не по себе. Чего уж говорить о бедных гориллах!

– Да нет, я уже наловчилась, – поблагодарила я, роняя пузырь со льдом на пол.

Мысль о том, чтобы наклониться и поднять, вызывала тошноту. Неужели все-таки сотрясение? Это было бы совершенно не вовремя!

– Если хочешь кофе, то можешь сварить, – мурлыкнул Чеширец, и я постаралась всеми силами не высказать своего удивления. Кухня для него – место тайного священнодействия. Приготовление кофе – волшебный ритуал, при котором посторонним даже присутствовать нельзя. А тут — иди сама…

– И где же хваленое гостеприимство? – поинтересовалась я, сползая с обитой плюшем тахты и хватаясь за этажерку, – Где кофе в кроватку и клубок кошачьей шерсти в ножки?!

Клацанье зубов за спиной напомнило мне об охотничьем капкане. Ага, разозлился. Если сейчас я произнесу что-нибудь умильное и предложу почесать его за ушком – придется уносить ноги. Но пока мне удавалось держаться в рамках приличий.

– Варить ли кофе в «турке», коль турка наш без шкурки? – неожиданно промурлыкал у меня над ухом «Мистер Белозубая улыбка».

Я взяла кувшин с водой, мучительно вспоминая, что еще нужно для приготовления столь сложного напитка…

– Проблемы с памятью? А нечего шляться по темным переулкам! – невинно заметил кот. – Ты, кстати, так и не сказала мне спасибо за то, что я примчался, едва услышав вопли твоей тварюшки.

– Спасибо, – сухо поблагодарила я его – Но давай лучше вернемся к кофе.

– Банка на верхней полке. Отсыпь две ложки. Сахар сразу не клади. Ох, до чего ж вы, сыщики, криворукая порода!

От едкого замечания я удержалась только невероятным усилием воли. Пододвинув стул, я полезла за банкой и едва не загремела вниз. Голова кружилась неимоверно. Причем вместе с моей – кошачья над полкой.

– У тебя почти получилось…

– Да почему ты не приготовишь этот чертов кофе сам? – заорала я, запуская в Чеширца банкой.

Пофому фто у меня неф нофек и руфек, – кот поймал банку зубами и аккуратно поставил ее на стол. – Потому что мое тело давным-давно гуляет само по себе. Вне себя. Или в себе. Не помню. И если бы ты была более внимательной к друзьям Эл, то заметила бы, что я с некоторых пор обхожусь младшими стадиями. Голова – улыбка – ничто.

Кофе получился сам собой. Голову тоже немножко отпустило. Не сказать, что я стала совсем бодра, но и старой развалиной уже себя не ощущала. Кот наконец-то снова вспомнил о том, что мы друзья. А это дорогого стоило. Даже разбитого затылка. Что ж, надо пользоваться, пока есть возможность. Не дружбой. А временным прояснением рассудка Чеширца.

И я воспользовалась. Меланхолично почесывая покрытое свежими царапинами пузо Клыка, я изложила котику все обстоятельства нынешнего дела. Результат полностью превзошел мои ожидания.

– Дело не в кренделях, детка, – муркнул Чешырец, едва я поставила точку в эпизоде с гориллами. – Валет затевал гораздо более крупную аферу. Но так как у него нет Дара, подобного твоему… Кстати, если бы ты не была сыщиком, преступницей смогла бы стать идеальной.

– Возможно. Но речь сейчас не обо мне.

– Это, да моя дорогая. Хотя иногда мне кажется, что ты, Эл, лезешь во все грязные истории этого городка. Я считаю, что ищут Валета отнюдь не из отцовских чувств. Неет

– Ладно, с этим разберемся потом. Ты-то знаешь, где этот парень?

– Сам я не знаю, что мне известно, что кое-кто может знать то, о чем хотят знать все. Попробуй спросить у его последней подружки –  Белой Форели.

Чеширец внезапно выплюнул кусочек шерсти, извиняющее улыбнулся и быстро растаял в воздухе. Ненавижу, когда он это делает. Истинный англичанин!

Аккуратно поставив чашку на этажерку, я отыскала на вешалке зонт и поводок Клыка.

Даже если пока я вижу лишь новый карточный фокус, думаю, что скоро уже подберусь к его разгадке. Новое в картах придумать сложно. Любой обман строится на определенном принципе: ловкость рук, крапленая колода, второй экземпляр, память и отсчет карт «вверх рубашкой». Никуда им от меня не деться. Если предположить, что манипуляции с переходом в другую плоскость исключены, а это возможно лишь при помощи моего Дара, то уж дешевые фокусы мы с бармашмыгов расщелкаем как орешки.

***

Мои челюсти сводило от зависти. Всегда любила ухоженные садики и большие бассейны. Жаль, что по роду занятий мне чаще приходится лазить по помойкам, задворкам дешевых забегаловок и трубам промышленных стоков. Почему? Да потому что редко кто прячет улики на дне кристально чистого бассейна с пронзительно синей водой.

Белой Форели повезло. Благодаря прирожденным способностям ей обломилась непыльная работенка инструктора по плаванью в чудном местечке.

Речной Ворон за конторкой сказал мне, что я найду Форель без труда – она высокая и красивая. Клык в ответ на это заявление категорически отказался оставаться в холле и изображать предмет интерьера. Ну любит он симпатичных девушек!

– Предатель, – ласково шепнула я ему, дергая за ухо. Я, конечно, не кинозвезда, но не хватало еще, чтобы и бармашмыг развивал во мне комплексы! Похоже, скоро в этом мире только Тедди останется верной опорой моему самомнению. Этот уж точно никогда не будет пялиться на чужие ножки. Плюшевые мишки вообще отличаются редким постоянством.

От обилия девчонок в бикини рябило в глазах.. Клык нервно крутил башкой по сторонам, стараясь не упустить ни одной. Я похвалила себя за то, что не переоделась. Нечего пугать людей белыми ногами и почти полным отсутствием изящной формы.

Поигрывая мышцами, ко мне неожиданно подкатил улыбчивый мачо и предложил коктейль. Я вежливо отказалась, делая вид, что заинтересовалась меню у барной стойки. Тем не менее он попытался схватить меня за локоть, чтобы увлечь к шезлонгу. Намотанное вокруг его бедер полотенце сползло к краю бассейна, и я смогла вдоволь налюбоваться его главным украшением, почти не скрытым символичными плавками.

В последний момент я смогла отскочить. От лунных человечков просто так не отделаться – это на редкость мерзкая разновидность инкубов. Лично я бы могла польститься на студенистое полупрозрачное тело, лишь находясь в пьяной отключке, но говорят, что есть любительницы подобных красавцев.

Однако инкуб намека не понял, и я уже собиралась было провести болевой прием, но, краем глаза заметив, как в бассейн изящно прыгнула стройная девушка в алом бикини,  решила последовать ее примеру.

Я вынырнула на поверхность, жадно глотая воздух, и разлепила глаза. Рядом со мной покачивалась гигантская белая рыба с кровавым пятном на боку. А вот и Белая Форель. Заметив мои энергичные жесты, она превратилась в длинноволосую блондинку с нежным кукольным личиком. Рядом не было свидетелей и я, сразу же обратилась к ней с вопросом:

– Когда вы в последний раз видели Червонного Валета?

– Двенадцать лет назад, – с удивительной готовностью ответила Белая Форель. Слишком быстро! Это я вела строгий отчет проведенным в стране годам, это я помнила каждый месяц. Ей-то с чего хорошо помнить дату Суда? Приблизившись к ней, я совсем понизила голос.

– Он угрожает вам?

– Тише, – даже сквозь золотистый загар я заметила, как она побледнела, – лучше считать, что его вообще нет. Лучше для всех нас.

– Думаю, это ему было бы лучше, если бы не было меня, – фыркнула я, напуская на себя важный вид, – надеюсь, вы не собираетесь его прикрывать? Все это ваше заведение… Как с налогами, с санитарным контролем?

Форель ударила ногами по воде, резво доплыла до бортика, но, увидев усатую морду бармошмыга, вернулась

– Не отвязнешь теперь, да? – спросила она.

Я поняла, что самый удобный момент уже упущен, но продолжила блефовать.

Конечно, – я решила пока вцепиться намертво в тех, кого легко пощупать и пощипать. – С бассейном в бега не отправишься, так ведь?

Она смотрела странно, очень странно. Как будто я здорово ей где-то подгадила, но лично против меня она ничего не имеет.

– Я видела его на прошлой неделе в одном из кабаков на Флит-стрит, – выдавила она сквозь презрительно скривленные губы, – в компании с какой-то дамой, громилами и ювелиром Пэдди.

– Что за заведение?

– «Уксусная бутылка»

– И что? Ты не поговорила с ним?

– С какой стати? Этот гад даже открытки мне за все эти двенадцать лет не прислал.

Я поняла, что соскоблила с этой рыбки все чешуйки до единой. Теперь мне только предстоит начать разматывать клубочек. Выйдя из бассейна и подозвав Клыка, я гордо прошлепала к выходу. Стекающая ручьями вода меня не смущала. Я чувствовала себя настоящей легавой, взявшей след. Длинношерстной, судя по волосам…

***

Всю дорогу к лавке ювелира, я отчаянно раздумывала. Пэдди принадлежал к породе тех ушлых парней, которые скупают золотые коронки грифонов, абсолютно не интересуясь, каким путем они были добыты. Я пару раз уже сталкивались с ним, расследуя дела о пропаже антиквариата, и не могу сказать, что общение доставило удовольствие. Имея «прикормленных» Девяток во дворце Червей, Пэдди не боялся стражников, держал несколько склянок «жидкого огня» на случай прямой угрозы, и подцепить его можно было только на блеф. В свое время перышком, переломившим спину верблюда, стало упоминанием о недовольстве принцев воров – Пикового. Сейчас же…

Я повернула за угол и остановилась под вывеской с изображением перекошенного брильянта. Ха! А почему бы нет? Допив остатки из фляжки остатки Бейлиса, я укоротила поводок Клыку и постучалась в массивную, обитую сталью дверь. К моему удивлению, та отворилась сама. Если это и был новый вид приглашения, для VIP-клиентов, то он мне не понравился. У ювелиров, даже если они скупщики краденого, дверь всегда на замке.

Разом подобравшись, я оглядела улицу в обе стороны. Пара подвыпивших альвов что-то втолковывала усталой ящерице, да сынок Додо возился со своим велосипедом. На меня никто не пялился. Удерживая Клыка перед собой, я быстро проскользнула внутрь и, поведя бармашмыгом из стороны в сторону, прислушалась.

В лавке было тихо и темно. Причем тихо по-плохому. Бывает, что даже дыхания не слышно, но чувствую, что поблизости затаился плохой парень. Бывают заброшенные дома с одиноким скрипом половиц и шорохами сквозняков. А бывает, когда звуки уходят. Пугаются. Вот именно такая тишина поселилась в лавке Пэдди.

Э-э-эй, – я решила подать голос, зная, что делаю глупость. Клык, почувствовав мое состояние, заскулил! Ну только этого не хватало!

Так и не дождавшись ответа, шагнула вперед и едва не споткнулась обо что-то мягкое. Предположив самое плохое, я достала из кошелька «болотный огонек» и поднесла его к полу.

Все было еще хуже. Передо мной вповалку валялись двое. Бубновый король и ювелир Пэдди. И черт меня дери, если они прилегли поспать!

Что бы сделал любой добропорядочный обыватель, обнаружив трупы в пустом доме? Скорее всего, завопил, избавился от завтрака и побежал за ближайшим представителем закона. И, разумеется, стал бы главным подозреваемым в деле о двойном убийстве. Моя многолетняя практика показывала, что любимое занятие у стражей порядка Фейри-шира – вешать всех собак на главного свидетеля. Ну а поскольку других кандидатур на эту должность явно не наблюдалось, я поспешила смыться из лавки как можно скорее и создать себе алиби.

***

Я ввалилась в «Уксусную бутылку», стараясь подавить неприятную дрожь в руках. Перед глазами стояли зарезанные Пэдди и Бубновый.

Бросив поводок Клыка гардеробщику, я подошла к барной стойке. Мне срочно нужно было тяпнуть чего-нибудь.

– Абсент с апельсиновым соком и не смешивать, – бросила я полпенни мистеру Уксусу.

– Тяжелый день? – поинтересовался он, хватая с полки зеленую бутылку.

– Да уж, нелегкий, – начала и, вспомнив про алиби, растянула губы в подобие улыбки, – жду здесь одного клиента уже битый час. Сделка срывается!

– Не переживайте! Думаю, он обязательно придет, – добродушно улыбнулся мистер Уксус и выставил на стойку коктейль. Я, глядя на танцующие в стакане кубики льда, протянула руку и замерла. В голове словно щелкнул открываемый замок.

«Я видела его на прошлой неделе..., в компании с какой-то дамой, громилами и ювелиром Пэдди…, заведение..., Уксусная бутылка…», –  эхо слов Белой форели перекрыло мурчание Чеширца: «Дело не в кренделях, детка..., Валет затевал гораздо более крупную аферу... у него нет Дара, подобного твоему…» Ну, конечно же! Конечно! Я в возбуждении крутанулась на стуле!

Валет стащил у королевы Червей и бубнового короля что-то очень ценное. Настолько, чтобы устроить дутый процесс ради возможности вытянуть из парнишки, куда тот спрятал краденое…

Джаз-банда грянула громко и неожиданно, разом оборвав все мысли. Пронзительный плач саксофона, слившись с переборами гитар, мешал сосредоточиться.

– Черт! – с трудом удержавшись, чтобы не швырнуть стакан в бренчавших альвов, я с ненавистью посмотрела в зал.

А что я хотела! Субботний вечер!

«Уксусная бутылка» была битком набита народом. В дальнем углу, стукаясь огромными пивными кружками, обмывала сделку дюжина броуни. У стены, развалившись на диванчике, курила кальян старая знакомая Бабочка, бывшая когда-то Гусеницей.

Я перевела взгляд к столикам у сцены и чуть не выколола глаз соломинкой…

Теперь мне стало понятно, почему бармен и глазом не моргнул, услышав, что я давно поджидаю заказчика. Судя по изрядному количеству пустых бокалов, я сидела в «Устрице» уже как минимум часа три. Слушала музыку, строила глазки альвам и глушила один коктейль за другим.

А я, оказывается, довольно мелкая и почти совсем не рыжая. И взгляд у меня не такой уж ледяной, и подбородок, по-деловому выпяченный, не столь уж и впечатляет. Обычная девчонка. Задиристая, настороженная и одинокая. Хотя… нет, вот на такую гримасу презрения я точно не способна, да и дурацкие розовые чулки – не мой стиль.

Долго созерцать свое отражение я не смогла. Любопытство, подстегнутое абсентом, сделали свое дело. Какого черта! Я постаралась добраться до нее, лавируя между столиками и посетителями, но уже в самом конце пути все-таки споткнулась о чью-то ногу. Падая, я успела подумать: «Только не виском, только бы не виском об угол!»

– Осторожней, мисс, – крепкая рука в последний момент удержала меня. Но и она же, едва я выпрямилась, надавила на плечо, вынуждая присесть рядом с двойником.

– А вы и в самом деле стали безумно похожи, Лис, – сказал тот самый парень, о чью ногу я так неосмотрительно запнулась. – Раньше она смахивала на безмозглую курицу.

– Зато сейчас научилась походить на умную, – презрительно скривила губы Лис.

Значит, мои самые худшие опасения оправдывались. За свое возвращение в Страну через Зазеркалье пришлось расплатиться отражением. Вот оно – сидит передо мной, ухмыляется. А ведь предупреждал меня Белый рыцарь, что такое бывало и раньше. Но кто же знал, что вместо старой доброй Англии я снова загремлю в эту сказочную выгребную яму! Только теперь уже навсегда. С зеркалами шутки плохи! Это только кажется, что они дарят нам бесплатно целый мир…

– Привет, э-э-э, сестричка, – хрипло сказала я.

– Привет, Эл, – улыбнулась Лис. – Как же долго до тебя все доходит! Говорила же Валету, надо указать ей путь бисером или монетами, так нет же, заладил как всегда: «Пусть придет сама, на этот раз все будет чисто».

Ох! Вот почему мне показалось, что я знаю этого малого! Конечно! Ведь именно его я видела на фотографии почившего короля. Валет! Я действительно была слепой курицей.

Что ж, надо держать удар! В конце концов, хорошая мина при плохой игре мне всегда удавалась на «отлично». Глубоко выдохнув и наплевав на манеры, я нацелила свой палец на Валета:

– Может я и дура, но никакой ты не сын королевы и Бубнового короля. От таких союзов детей не бывает, об этом можно было и Чеширца не спрашивать. Все проще. У ее величества в какой-то момент возник план, как облапошить своего муженька. Думаю, эта безумная стерва умыкнула из казны Червей что-то некрупное, но достаточно дорогое и договорилась со своим любовником о переправке добычи в Зазеркалье. Расчет был точен! Ведь только в Зазеркалье отражениями можно удвоить любое состояние! Да и схема переправки, сдается мне, была проста как Шалтай-Болтай. Кренделя! Замечательное прикрытие. Но тут в дело вмешался ты и выкрал камушки. Вор украл у вора! Затем во время заварухи, которую я устроила на суде, ты был ранен. И… Здесь у меня пробел, но, скорее всего, тебе пришлось надолго залечь на дно. А сейчас Бубновый король по каким-то признакам догадался о твоем возвращении… Всплыла какая-то приметная штучка? Что-то очень большое и сильно блестящее?

– Алмаз. Большой фиолетовый алмаз, – издевательски проговорила Лис. – Ты почти права. Твоим Даром Валет оказался отброшен в другой мир... В наш бывший. Вернуться ему было непросто, но алмазы – удобная валюта. Только обращаться с ними надо осторожно…

– Спасибо, дорогая, – Валет обаятельно улыбнулся, демонстрируя белоснежные резцы. – Да, малышка, я наделал немало глупостей. Решил сразу продать алмаз. Обратился к Пэдди. Если бы я только знал, что старый пройдоха сдаст меня кому только можно, то, конечно же, прирезал его на месте. Впрочем, все сложилось к лучшему. Благодаря ему я познакомился с Лис, и вместе мы решили, что давние договоры недействительны. Она стала новым покупателем, я стал новым продавцом. У кого камни, тот и прав!

– Так значит, это ты прикончил короля и ювелира. Но зачем?

– Мнимый папаша стал слишком резвым. А Пэдди надеялся наварить – как с моей сделки Лис, так и впоследствии, продав мою голову королю Червей. Ну и, конечно, их смерть соответствовала задумке в отношении тебя, – Валет картинно свел указательные пальцы и продолжил. – Сначала Лис была категорически против твоего устранения и даже послала обезьянок заставить бросить тебя это дело, но когда я пообещал ей еще десять процентов от стоимости камней, она не смогла отказать. Тогда-то мне и пришло в голову оставлять следы, чтобы ты, малышка, сама пришла в ловушку. И вот ты здесь!

– Я-то тебе чем помешала? – все кусочки мозаики кроме одного встали на свои места.

– Ты… – лицо Валета исказилось. – Ты даже не представляешь, сколько мне пришлось вытерпеть из-за тебя! Прозябание клочком бумаги в столе старой перечницы, сальные пальцы ее внуков, долгие годы пути к нужному месту. Но теперь… я наконец отомщу тебе. Ведь ты не будешь использовать Дар в этом месте. У тебя  будет последнее слово?

Нет, заметив блеск лезвия в просторном рукаве Валета, я чуть отодвинулась назад.

Лис между тем достала из кармашка маленькую склянку и поставила передо мной:

– Нож или эликсир, дорогая? Быстрый конец с лужей крови или мучительные судороги, но с привкусом пломбира и соленых огурчиков?

– Из старых лакомств я по-прежнему люблю только жареную утку с яблоками, – равнодушно ответила я и свистнула.

Клык даром что еще детеныш, но... Повод свой рвет мгновенно. Носится, как ураган! Да и глупым только притворяется. Совсем как я.

Лис улетела на сцену мордой вперед. Из-под стула саксофониста ее зад торчал достаточно живописно.

Валету досталось сильнее. Рука с ножом сложилась, как листок бумаги, зубы семечками разлетелись по залу. И поделом ублюдку! Поглядывая на мечущуюся в панике публику, я нащупала в сумке наручники и приковала Валета к столику.

Пусть отдохнет, наследничек!

                                                              ***

Червонный король вручил мне медаль через неделю. Под бравурную музыку и дружное рукоплескание придворных.

Клыка в залу не пустили, но я знала, что королевский повар после раскрытия нами Дела о Поддельных Мышеловках души в бармашмыге не чает и наградит его еще лучше, чем меня. Может, даже кренделями.

– …Мы не закрываем глаза на преступления за давностью лет, и тот, кто украл кренделя десять, двадцать, даже тридцать лет назад, все равно, понесет строгое наказание! – провозгласил Червонный король и аплодисменты перешли в овации. Королева сделала вид, что рассматривает свои ногти. Думается мне, старая кочерга даже не понимала, чем мне обязана.

А я в очередной раз порадовалась побегу Лис. С правосудием Страны приходится быть еще осторожней, чем с битыми зеркалами. Как бы я доказала, что к делам двойника не имею никакого отношения?

Лучше поквитаться с ней один на один. Тем более, что я, кажется, знаю, где стоило поискать приманку. Твердую, как черствый крендель и блестящую, как алмаз.

Сайт создан в системе uCoz