------------------------------------------------------------------------------
Маришкины бабайки
------------------------------------------------------------------------------
Не надо сердиться, не надо печалиться, не надо заниматься беготней по врачам и консультантам. Надо просто подождать: Маришка подрастет и забудет о них.
О черных бабайках под кроватью.
О круглый летающих бабайках за окном.
Об огненных бабайках в чашке с молоком.
О колючих бабайках в рюкзаке.
Еще немного загрузить ее занятиями, обеспечить побольше сна и свежего отдыха, не оставлять ни минуты свободного времени на детские фантазии, выделить ей в расписании побольше времени для себя.
Не переедать на ночь и хорошенько питаться. По мнению бабушки, если на ночь не выпить тепленького, то и без бабаек не уснуть. Ну а что на ночь много жидкости – прямой путь к босоногой беготне до утра – всем известно.
Убрать глупые фантазии, включить чистую рациональность. Мама-папа-братик-бабушки-дедушки все математики, все дружат с логикой, верят в науку. Нет никаких бабаек, сказки – выдумки.
Не давить, а соглашаться, подыгрывать. «Бабайка уснула, давай и мы ляжем». «Сегодня она не вылезет, сегодня же не было на небе тучек».
Вика откинула прядь с лица, затянула потуже пояс халата и внимательно посмотрела на дочку.
Маришка вздохнула.
— Что сегодня попробуем?
— Тетя Надя передала авокадо.
— Фу.
Вика села на край кроватки.
— Говорит, если ты съешь хоть несколько кусочков, то заснешь без приключений.
— Не засну. Потому что не съем.
Маришка спихнула маму с кроватки, приподняла край простыни и, свесившись так, что косички достали до пола, позвала в темноту:
— Хочешь авокадо?
Представив, как весело ей будет завтра отмывать пол от жирных пятен и выскребать из всех щелей кусочки, Вика решила оставить золовкин подарок себе. Как раз в морозилке после рекомендаций терапевта остались креветки.
Морские продукты отлично справятся с детскими фантазиями, дело же в нехватке йода.
— Отказалась?
Маришка пожала плечами.
— Пока не знаю, там никого нет.
Вика сгребла ее в охапку, замотала в одеялко, уложила, поймала высунутую ножку, перепаковала в кулек заново и поцеловала в круглую щечку.
— Может быть, и не придет, а? Ты же ничего не читала и не смотрела?
— Окружающий мир полистала, там что-то надо было сделать, — пробормотала Маришка. – По астрономии. Созвездия, мифы.
Вика взяла с тумбочки тетрадь, полистала, улыбнувшись старательно выведенным записям и красочным картинкам. Лучше бы числа, конечно, но хорошо хоть, планеты на прошлой неделе были без зубок (бабайка любит, когда персонажи умеют за себя постоять), а созвездия все нейтральные, даже, можно сказать, скучные.
Под тетрадью, кроме учебника, лежал томик сказок, Вика привычно отнесла его в книжный шкаф.
Конечно, надо бы давно забрать его, но жизненные принципы гласили, что книги отнимать нельзя.
Да и бесполезно это, Маришка с бабайкой будут читать Гека Финна и спасать из рабства невидимых негров, выкопают Тимура и начнут приставать к курьерам, переводя их через дорогу, а уж если начитаются на ночь энциклопедии…
Вика передернула плечами, погасила ночник и вышла из комнаты. Всякое было, пока детский психолог не посоветовал не перегружать больше так мозг.
***
Камера, дорогая и бесполезная, показала родителям очередную унылую картинку. Маришка выбралась из кроватки, покружилась по комнате, вытянула вперед ручки, будто ныряя, попрыгала на одной ножке, укуталась в невидимую шаль и отправилась спать.
Слабо различимое бормотание на записи было столь же невинным.
— А теперь я буду Крошечка-Хаврошечка, а ты моя коровка. Я влезу тебе в одно ушко, вылезу в другое, будет у меня рулон ткани на новую кофточку.
***
На следующий день Петя почти довел сестру до школы.
Канализационная решетка, слегка присыпанная осенними листьями, внезапно оказалась на их пути. Почти на пути, конечно, она была на краю проезжей части, а Маришка шла по тротуару, но все-таки проскользнуть не удалось. Девочка остановилась и выдернула руку из ладони брата.
— Где сегодня?
— Там.
Она не мигая смотрела в черноту между прутьями.
— Пеннивайз?
— Нет, бабайка.
Петя знал, как действовать, инструкции были даны ему почти на вес возможные случаи.
Он рассказал сестре, для чего нужны водостоки.
Поманил яблоком.
Посмеялся, вызывая бабайку наружу и напрашиваясь в гости на чаепитие.
Потыкал в решетку палочкой.
Посветил фонариком.
Попрыгал сверху, постучался, угукнул филином.
Попытался увести в обход и предложил перенести на руках.
Был готов накрыть курткой.
Психанул.
— Я пошел. Надеюсь, не опоздаешь.
Маришка подошла поближе и склонила голову набок.
— Эй! Что случилось? – заботливо окликнули ее от ближайшего подъезда.
Белая с рыжим собачка подбежала к девочке и приветливо ткнулась в нее носом.
— Привет, Чарлик! Прогони бабайку! – попросила Маришка.
Собака тявкнула на решетку, стукнула передними лапами в бордюрный камень и завыла. Обе они, и девочка, и собака, пригнулись. Маришка, закрывая голову руками, а Чарлик, зажмурившись, оттянув назад ушки и опустив хвостик. Чуть осмелев, они прижались друг у другу и проследили куда-то за кроны старых лип.
— Птица, что ли? Не увидела.
Хозяйка Чарлика подошла поближе, потрепала обоих и побрела дальше. Чарлик довольно отряхнулся и потрусил следом.
Маришка помахала им рукой.
— Хорошо, что не только кошки их видят, — сказала она и прихватила с собой на всякий случай палку.
***
— Марина, иди к доске. Захвати с собой рабочую тетрадь. Почему ты идешь через проход у стены, ты же сидишь в первом ряду? Так… Почему ты нарисовала одиннадцать планет? А тут у тебя что такое? Почему ты не соединила линиями звездочку по подсказке? Почему зачеркнула некоторые и пририсовала новые? Ты снова за свое?
Староста класса, соседка Марины по парте, подняла руку.
— Мария Игоревна, вы просили напоминать вам, что Марине не надо задавать вопросы. Вы можете снизить оценку, но не надо тратить время на бесполезное.
Молодая и энергичная учительница несчастно посмотрела на свою любимую всезнайку и прошептала:
— Спасибо, Женечка. Забирай тетрадь, Марина, садись на место.
— Оно уже занято.
— Садись на любое свободное.
— Бабайке будет скучно.
— Женечка, пересядь на любое место, пожалуйста.
Староста пересела на первую парту, а Маришка на стул бывшей соседки.
Мария Игоревна продолжила урок, сочиняя мысленно варианты жалоб на безвыходную ситуацию, перебирая варианты знакомых тьюторов, которых можно бы было приставить к девочке и недоумевая, почему ей все прощается. Ругая себя за малодушие и понимая. Что ничего она не сделает, а снова выслушает от директора просьбу потерпеть, снова получит дзыньк о переводе на карту от Виктории Александровны, снова потеряет драгоценные пять минут на препирательства с Мариной и, даже если вдруг попробует все это изменить, упрется в очередную комиссию, где Маришка предстанет милой, активной и сообразительной девочкой-фантазеркой.
А Маришка, довольная избавлением от зануды-соседки, будет читать тайком с коленок о приключениях Карика и Вали, варить вместе с Мишкой и бабайкой кашу и изучать устройство небесной сферы по бабайкиным учебникам.
***
— Мама, мама, она снова…
— Рокси, не плачь, моя милая, не плачь. Ты храбрая, мое рыжее сокровище, мы же назвали тебя в честь нашей звездочки. Не бойся, пожалуйста…
— Она приходит, я не могу ни спать, ни учиться, она преследует меня, мама!
Беата вздыхает, обнимает всеми двадцатью лапками доченьку, укутывает ее теплым синим мхом.
— Ты же знаешь, маришек не существует, ты их сама выдумываешь. Спи, фантазии не могут ничего тебе сделать.
— Она щипает меня, тычет палочкой, светит фонариком, читает мне страшные книжки. Вчера я была коровой, представляешь? И она влезла в меня, как в трубочку, потом вылезла с другой стороны, оторвала мне ножку и повязала ее, как шарфик! Как мне уснуть, я вся в синяках?
Беата и сама уже чуть не плачет, но пытается сохранить характер. Из всех ее икринок вырастали храбрые и отважные детки, но именно Прокси-Рокси, младшенькая, поздняя, любимая, так заигралась в свои игры и сказки, что теперь ей видятся жуткие и коварные маришки.
— Ты сама оторвала себе ножку во время кошмара или спросонок, так бывает у малышей. Потерпи, вырастут две новые. И спать надо, свернувшись в тор, тогда никакие маришки в тебя не пролезут. А хочешь… — Беату вдруг осеняет. – Мы попросим тетю Ню позаниматься с тобой гимнастикой и научить тебя сворачиваться в одностороннюю поверхность?
— Не-е-е-т! Не надо! — взахлеб рыдает Рокси. – Тогда Маришка будет бегать по мне бесконечно!
Беата предпринимает последнюю попытку успокоить ее.
— Ну и пусть бегает, а ты ее не бойся. Вот просто не бойся и все!
Глубоко несчастная Рокси, умная и способная оранжевая слинки-гусеничка, засовывает обрубок ножки между колечками и поясняет:
— Мама! Она не только пинает и кусает меня, она еще портит мои учебники. Выкинула две планеты и грозится, что выкинет третью. Соединяет небесные картинки в неправильные созвездия и смеется. Говорит, что где-то есть геометрия Евклида, в которой у точки нет ни ширины, ни веса, а треугольники ущербные. Она играет в сказки, в которых я должна быть мертвой коровой, чьи косточки будет поливать маришка по имени Хаврошечка. Мои косточки! Поливать! Чтобы я намокла и никогда не воспарила? Мама!
Беата целует дочку в металлическую щеку и выключает свет.
— На завтрак у нас будет авокадо от тети Ню. Говорят, успокаивает.