------------------------------------------------------------------------------
Моя будущая королева
------------------------------------------------------------------------------
В этот раз я заломил нормальный процент, тридцатку от призового фонда, клиент согласился, так что Олеся обязательно должна была мне понравиться. Первую половину пути до острова она молчала, чем и подарила еще большую надежду.
Но на пятый день нашего с ней общения, которое заключалось в моих вопросах и предложениях и ее величественных кивках, она постучалась в мою каюту.
– Чего-то не хватает?
Она грациозно приземлилась на край койки, показала пальцем в потолок и мяукнула:
– Низко. Неуютно тут у тебя. Почему не поселился на моей палубе?
– Привык экономить деньги заказчика. Они это ценят.
Олеся провела ладонью по пледу. Если бы я не выучил ее родословную, мог бы подумать, что дело идет к соблазну. Кружевной халат, шелковая рубашка, мягкий незаметный макияж, меховые тапочки. Мне попадались участницы, которые хотели бы слегка отвлечься, но те вообще были попроще, другого класса. С Олесей я всерьез рассчитывал на победу, знал, сколько вложено в ее тренировки, знал амбиции ее мужа и не сомневался, все, что она говори, не несет никакого подвоха или намека.
– С моей каютой тоже что-то не так. Не могу никак заснуть, сторона, что ли, дурацкая.
– Может быть, качка? Попросить таблетки?
Она досадливо отмахнулась.
– Мы с мужем достаточно путешествовали, нет у меня морской болезни.
Я точно знал, что она не в положении: ворох справок с диспансеризации, бумаг о прохождении медосмотра с целью подтверждения достоверности первых справок, большая справка с печатью поверх папки с первыми справками. Здорова, все параметры в норме, не клон, не силиконка, не протезка, все целое, свое, натуральное и естественное. Чистая кандидатура, подходящая под любой конкурс красоты в любой точке нашей или иной планеты.
– Мысли о поражении?
– Никогда. Я подаю себя так, как умею, знаю свои шансы и не думаю о глупостях. Первый раз такое, что-то мешает уснуть, хотя я знаю, что каюта выбрана давно и считается одной из лучших. Перебрала все варианты и начинаю думать, что мужья и владельцы конкурентов что-то задумали, но подобные подозрения считаются низкими.
На миг мне стало стыдно, но красавице об этом знать не стоило.
– Предлагаю поменяться. Мне надо выспаться хотя бы в последние дни пути…
– Нет-нет, конечно. Думаю, дело в материале постельного белья или в жесткость матраса, попробую уладить, посиди пока здесь. И ведь спрашивал же, чем помочь, но нет, тебя все устраивало.
Олеся посмотрела на меня с таким выразительным укором, что без привычки выдерживать подобные взгляды пришлось бы провалиться в трюм.
– Странно было бы жаловаться на нечто, вызванное неизвестной причиной. Не здоровье, не еда, не температура и влажность в каюте, не одежда, не музыка для сна. Просто так капризничать было бы…
– По-плебейски. – Я кивнул, схватил ключи, телефон и выскочил в коридор. – Все улажу, заменим, перестелем, не волнуйся. Дверь запру снаружи.
Как будто она не понимала, что уже и так достаточно прогулялась. Надо же было позабыть закрыть ее в клеточке…
***
На берег мы сошли выспавшимися и хорошенько отдохнувшими. Олеся была прекрасна и спокойна, на щеках ее гулял морской румянец.
– Помаши зрителям, – сказал я.
– За кого они болеют?
– Есть пара фавориток, но с тобой они не сравняться. Ни по баллам, ни по кровям. Я просчитал все по каталогам, здесь у нас больше всего шансов войти в тройку. А потом – настоящая Мисс Вселенная.
– Я люблю космос, – слегка улыбнулась Олеся. – Была всего дважды, еще с родителями. Отец возил нас с сестрами, чтобы выгнать деревенский дух и тяжесть планеты.
Кривиться было нельзя, на нас смотрели, поэтом я хлопнул себя по плечу, вроде как убив противную мошку, и перещелкнул цепь на следующее звено. В толпе надо держать будущую королеву поближе к себе, мало ли что случится. Я не успею среагировать и защитить ее..
– В силе тяжести на нашей планете нет ничего позорного, – сказал я.
Она поправила складки шарфа, укрывающего белоснежные плечи и поводок.
***
– Проблемка? У вас проблемка?
Представитель организатора казался спокойным, но я видел, что он и не скрывает веселого злорадства.
Мы с Олесей вернулись в ее номер, я отстегнул кованый браслет с ее запястья, схватил крысеныша за шейку и вытолкнул обратно в коридор.
– Слышь, ты, – прошипел я, выразительно наматывая цепь на свободную руку. – Ничего не попутал? Знаешь, кто у нее муж?
– Д-да…
– А мне кажется, что информации предоставлено было маловато. Ты что-нибудь слышал о паяльниках, утюгах и ваннах с цементом?
– Но п-правила, мы их утвердили.
Я ослабил хватку.
– Итак, давай заново. Для конкурса, где девочки завязываются в узелки и тянут ножки…
– Г-гимнастика.
– …мы возим купальники, расшитые всякой блестящей фигней…
– Стразы и пайетки.
– …наши лучшие мастера…
– Кутюрье.
– …тратят на каждый по месяцу.
– До полугода.
– …муж моей участницы отвалил за них гору бабла.
– Тысяч пятьдесят за каждый.
Ничего себе, половина моего гонорара.
– …и сегодня мы узнаем ноые правила.
– По которым купальник должен быть просто черным спортивным.
– И где мы его возьмем сейчас?
Я сжал пальцы, мой собеседник захрипел и молящее сложил ладони.
Я выпустил его, позволив свалиться под ноги.
– Это была такая прекрасная идея! Естественная красота! Никаких поблажек богатству, никакого блеска, мы за честный конкурс. Если жена вашего заказчика достойна победы, то обойдется и так. Приносим извинения, что не успели предупредить.
– Угу. Выступая голой. Где мы сейчас возьмем просто черный купальник? Ей на сцену через полчаса.
Трухло скосил взгляд на номер через две двери от Олесиного.
– Там две участницы с очень предусмотрительным спутником. У них всего инвентаря несколько комплектов. Две бабы… две супруги одного влиятельного человека, вечно грызутся между собой и портят вещи соперницы. Возможно, их спутник уступит вам...
***
– Держи.
– Спасибо.
Олеся схватила мою добычу и убежала за ширму.
– Ты действительно хороший специалист.
– Пустяки, это моя работа. Все предусмотреть нельзя, но я умею решать задачи быстро.
Олеся выскочила на ковер в центр номера и натянула спортивные тапки. В ожидании купальника она успела заколоть гриву и умыться. Макияж нанесенный утром лучшим визажистом острова, оплаченным еще месяц назад («Во-о-от такенный мастер!») был нещадно смыт под новые, экологически чистые веяния..
– Тебя муж-то без косметики видел?
Хотелось немного подразнить ее, но Олеся на такие мелочи не велась. Своих красок ей вполне хватало. Приморский конкурс естественной красоты был создан точно для нее.
– Потому и купил. Чуть из рук у моего отца не вырвал, а потом еще регулярно высылал ему кругленькие суммы с открыткой «За сокровище».
Угу. Папаше просто свезло с геномом, ну ладно, еще, может, в корм и в физкультуру вложился.
Я отвел ее на сцену, расплатился с ассистентом, который принес нужный номерок, присел по-турецки среди других спутников и привычно приготовился ждать.
Моя работа – просто следить, чтобы все шло нормально.
Я не умею делать прическу, макияж и маникюр, перешивать костюмы и латать туфли. Так и не освоил ни один вид массажа, путаюсь в обезболивающих уколах и понятия не имею, какие упражнения в какое время суток что-то там делают с какой-то группой мышц. Диетолог из меня так себе, люблю жареную картошку, соленые огурцы и сало, жилеткой для плаканья не способен послужить даже для собственных детей, всегда отвешивал им пинка и предлагал сыграть в лото или картишки. С языками и дипломатией немного получше, но не так чтобы блестяще, зато у меня есть тайное знание.
Вся эта муть не особо-то нужна. Если умеешь правильно договариваться и быстро ориентироваться, любой муж доверит тебе свою женушку, а хозяин наложницу или рабыню. Мужики любят иметь дело с надежными спутниками. Чтоб были похожи на них самих, чтобы работали по понятиям.
А бабам спокойнее, когда их возит на конкурс кто-то с крепкими руками и бычьей шеей. На какую победу можно надеяться, если конкурсантку представляет наряженный хлюпик? Стыдоба и смех.
Ко мне обращаются, зная, что все возможное будет обеспечено.
И меня всегда благодарят за квалифицированную помощь.
А я, наверное, люблю свою работу, но завидовать чужим деньгам в этом случае не запрещено. Самое приятное, что зависть и скрывать особо не нужно. Чем больше восхищения богатством мужика и красотой бабы я демонстрирую, тем приятнее заказчику.
***
– Хорошо, что успели потренироваться. Удачно я занял зал. Какой же я молодец!
Пара бокалов нам бы не повредила, но Олеся оказалась дамой строгих правил: никакого нажирания вусмерть до победы, как напутствовал любимый муж.
Я сомневался, что она после победы вообще согласится со мной пить, но формулировка уж больно нравилась.
В баре позвякивала какая-то скукота, пробовать местные коктейли не хотелось, соки не понравились по вкусу, поэтому мы пили газировку, отмечая окончание трех конкурсов: завязывания в узелок, национального костюма (отлично выкрутились, я считаю, для двух идиотов, притащивших чемодан расшитого жемчугом бархата… Олеся попросила набрать ей парео в пляжном киоске, а потом они вместе с лучшей швеей, найденной мной заранее для подгонки костюмов на месте, сваяли что-то воздушное зелененькое и представили шедевру «духом березовой рощи») и какого-то там бу-бу-бу на сцене (как сказала Олеся, если нельзя читать ни любимых поэтов, ни противных, ни революционных, ни Шекспира, нарифмовать свои «естественные» ей никто не запретит).
Накладка чуть было не случилась из-за идиотской акустики и кривого освещения, но мы подобрали точку, с которой Олеся смотрелась выигрышно, а голос звучал громко, мелодично и убедительно, и все прошло благополучно.
– Да, это было хорошей идеей, расставлять персонал по залу и спрашивать, кому где лучше слышно, – согласилась Олеся.
Я не сказал ей, что поглядел репетицию предыдущих конкурсантов. Сосед, явно не новичок в местных условиях, поставил менее сварливую бабу в левую треть сцены, а ту, что повизгливей, в центр. Первую было слышно хорошо, вторую, к счастью, не очень.
Ну а текст все равно никто не понял.
– У тебя есть жена?
Вопрос частый, но всегда звучит неожиданно.
– Была, развелся.
– Ты колючий, но хороший. Что произошло?
Ничего не колючий, с утра брился.
– Ей надоело меня ждать. Когда заказов стало слишком много, я начал пропадать. Ну и теперь вышел на новый уровень, впереди космические состязания, вообще неприличные сроки. Мы вырастили сына, продали дочь и решили, что больше не нужны друг другу.
Олеся вздохнула. Обычно в ее возрасте на эти темы еще не заморачиваются.
– И ты сдал ее в приют?
Я развеселился. Правду говорю редко, но мы так уютно попивали газировочку, а Олеся была столь реальным шансом на покорение Вселенной…
– Зачем в приют, это жестоко. Продал одному алкоголику с нормальной пенсией и с большой жилплощадью, подарил им котика. Все довольны. Так как он не имеет возможности работать, у него есть льготы, живность и семья после его смерти могут остаться в этой же квартире.
– Она его убьет?
Блин, забыл, с чьей женой разговариваю.
«Не жадись на бабло, брат. И не мнись, если кто там обижать будет, знаешь мои методы… можешь делать там с островитянами что угодно».
Олеся такая милая и так хорошо держит себя в руках.
– Нет. Понимаешь, моя бывшая жена не такая. Она хрупкая, вот как вчера девушка желтенькая гундосила в уголочке, помнишь? Ну не ее методы грубость там всякая и насилие. Она своего алкаша кормит, ухаживает, обустроила им там все, себе в кремовых тонах и котику лежанка, ему в морской тематике, якорь на стене, канаты протянуты, чтоб ходить легче. Занавески, цветочки свежие, рыбка вяленая, пивко, по выходным крепкий алкоголь. Чем дольше он проживет, тем спокойнее ей с бюрократией всякой и с проверками.
Олеся кивнула.
– Понимаю. У моего мужа тоже как-то была жена из бывших. Говорит, человека из него сделала. Завязал с наемной любовью, занялся спортом и по ее совету начал присматривать себе дорогую супругу.
– И как?
Она улыбнулась и опустила глаза в пол.
Ну да. Небось на такую даже моему клиенту пришлось подкопить. Мне и жизни не хватит. Ни с какими кредитами и похвальными характеристиками.
– Поздно уже, – сказал я, проверяя запоры на окнах и нашаривая ключ в кармане. – Завтра бултыханье, потом песенки, гонки и финальная ерунда с ленточками. С меня аренда дорожек, педагог по вокалу, проверка машинки и дальше все за тобой.
Олеся посмотрела на грустный месяц в черном небе и заверила меня, что все помнит и ко всему готова. Я закрыл ее в номере и пошел писать отчет ее мужу. Бар и местные девочки подождут.
***
Связь в договоренное время не срабатывала, хотя муж Олеси и обещал мне не спать и не пить в эти часы. Тревогу я всегда начинал чувствовать с головы, потрескивало за ушами.
В этот раз не трещало, а так, чесалось, но я все же решил проверить номер.
Олеси там не было.
Рама выставлена, на полу несколько выдранных гвоздиков. Девушки высокого роста бывают достаточно крепкими, да и что тут за окна, проще только бычий пузырь или слюду вынуть.
Следы на песке прервались достаточно быстро. Направо дорожка, налево. Обратно в отель или на стоянку такси. Ну кто ее возьмет без спутника? Только если кто-то уже готов притвориться им.
Крысеныш из администрации? Кишка тонка.
Спутник двух истеричек? Да не, он, как и я, на проценте, на фига ему репутацию свою губить.
Желтый? Ну эти на все способны, но он Олесе в пупок дышать будет, только если комичную сценку разыграть.
Или она пошла к морю? Утопиться? Но я не переутомил ее ни тренировками, ни уходом за телом, с местной тягой к натуральности все это оказалось почти ненужным, мы свели все процедуры к минимуму.
Я метался по территории в надежде что-то вынюхать или нащупать. Спрашивать у персонала было глупо, либо высмеют, либо прикроют ее, здесь к спутникам относились с каким-то пренебрежением, как будто бы не мы привезли показать им курсанток, а те взяли нас с собой, чтобы мы им прислуживали.
Море дразнилось, бросая мне к ногам своих кудрявых барашков. Ни одной прибитой к берегу туфельки, никакого следа.
Да ну, ну вряд ли. Надо искать на дороге. Брать машину и пускаться в путь, не могли они никуда далеко уехать, остров же. Морские пути бегства я отмел, тут что-то предпринимать бесполезно. Пусть потом муж сам ее ищет, его имущество.
Перед главным подъездом дорожка сворачивал в лабиринт из стриженой зелени. Я прошел по ней почти без всякой надежды, решил, посмотреть сверху на сад, а потом уже спуститься к парковке.
Впереди послышался голос, и я подумал, что не так уж и глупо. А вдруг.
Ну и конечно.
Она танцевала под хитрым месяцем вокруг фонтана, то запрыгивая на бортик, то перескакивая на статую львов. В руке ее был телефон, из которого раздавались приглушенные комментарии. Олеся уселась на мраморную спину и выгнулась, демонстрируя в телефон свой профиль.
– Ты у меня самая красивая.
– Да, любимый.
– И обязательно победишь.
– Конечно.
– А потом приедешь ко мне.
– Да.
– А потом мы с тобой обязательно приедем в эту твою глушь и отдохнем как следует
– Да.
– И я тебя прямо на этом льве…
Знаете, а я ведь сбежал.
Позорно попятился и свалил обратно к себе, зная, что завтра, когда я договорюсь в бассейне о тренировках и приду за Олесей, она будет смирно ждать меня в номере, почитывая книгу в мягком переплете.
И я останусь при своей неоторванной голове.
***
Почти так все и вышло. Читала она только, не художку, а большой и твердый учебник. Конспект аккуратно лежал на столике, а Олеся вносила в него пометки твердым и ровным почерком. Я присвистнул.
– И зачем это? То есть ладно, всякая блажь бывает, а муж не против?
Олеся встала и поправила складки на платье.
– Нет. Он тоже хочет, чтобы я получила диплом.
Пришлось почесать репу.
– Чтобы… работать?
Такие финты резко портят внешность и снижают стоимость.
Олеся схватила сумку с купальными принадлежностями и протянула мне руку под браслет:
– О-о-о, есть что-то, о чем не ведает наш конкурсный всезнайка? Конечно, чтобы выступать в рабочем классе. Там у нас побед еще нет, а путь в космос короче.
Если бы я жевал резинку, то поперхнулся бы. Если бы курил, то обжегся бы. Вчерашних розовых соплей не хватало, у этих чудиков еще и такие мечты есть.
– Никогда бы не подумал. И представить бы не мог.
– А ты представь. В синем комбинезоне в руке молот. Или сарафан, а в руке серп. Или слева стена, на ней катушки с нитками, справа я в халатике…
Я притворно закрыл глаза.
– Все, все, ослеп. Слишком ярко и красиво, давай после победы поговорим. Понял. Перспективно и круто. И мало у кого бывает. Я в деле, если возьмете.
***
Плаванье мы уступили, машинки выиграли. Пока Олеся вышагивала на финальный конкурс я не удержался и порылся в поисковиках. Мотальщица, вот как это называется. Будем одни и точно вне конкуренции. Реально, космос рядом.
Крысеныш нашептал не расклад, по-любому желтенькая обходила Олесю, но второе место давало хорошие баллы. Если сменить класс, то о Вселенной можно призадуматься уже в следующем сезоне. Я позвонил Олесиному мужу.
– Эт-та.. когда защита диплома у нее?
– А че, прикольно мы придумали, да? Маман моя надоумила. Я у бывшей спросил, та подвалила, Олеську подучила слегка ниткам там всяким, тряпкам, кастрюлькам. Теперь она что угодно может. Мы такое замутим, я прямо вот трясусь весь. Накупим железок…
Я наконец-то понял, почему Олеся успевала выкрутиться перед каждым конкурсом. Ведь она и в самом деле многое умеет, а все мои предыдущие конкурсантки могли только принимать расслабленные позы и тягучим голосом заказывать любимые блюда.
На сцене разыгрывалась драма, участницы по очереди вызывали овации зала, я из суеверия не заглядывал. Перспективы пугали и манили. С рабочим классом мы могли взять многое, даже все, но могли и попасть под раздачу в некоторых местах в зависимости от настроений в обществе. Это круто и опасно. Риск даже выше, чем возить по курортам жен богатых людей. Не помогут ни деньги, ни угрозы.
Но как можно не рискнуть с такой королевой?
Участницы покинули сцены, но Олеси среди них не было. Я выглянул в щелку и увидел ее, в короне и со шлейфом, на троне, летающую под люстрой.
Блестки они не любят, натуральность подавай.
Меня окружили журналисты. Местные демонстративно посмотрели на бейджик, чтобы убедиться, что это именно я привез победительницу.
Спутник истеричек сухо кивнул. Желтенькие растеряно крутили серебряный кубок.
А мне стало по-настоящему стыдно. Вот зачем я из какого-то детского хулиганства подкладывал ей в каюте горошину под матрас? Ясно же было, что она настоящая.