Лучший слуга корпорации

"Надо", — сказал я сам себе и постучал.  

В приемной у босса очереди не было. Аглая мерно постукивала по клавишам, поглядывая на два экрана поочередно.  

— Совещание в четырнадцать сорок пять, — сообщила она мне.  

Часы над дверью привлекли внимание кратковременной подсветкой. Эту традицию отменить нельзя. Чтобы посетитель не ковырялся в своих гаджетах, не задирал в неприличном жесте рукав, не выпендривался с цепочкой из жилетного кармана, в кабинете Главного время напоминало о себе само. Как и календарь, как и перечень обсуждаемых вопросов. Нужные сведения мигали, моргали, звучали, записывались и пересылались куда надо.  

Хуже часов, телефонов и прочих монстров с электронной начинкой могли быть только пишущие принадлежности и листья бумаги. Растяп, которые не способны ничего запомнить и вынуждены записывать, босс не воспринимал вовсе. Посетителю надлежало приходить к нему подготовленным, с четко сформулированным вопросом и вариантами ответа. Если же сотрудник был вызван без уведомления о причине, то подготовленной должна быть вторая часть приведенной формы: ответы. Причем обстоятельные и с инициативой.  

Должность второго заместителя, которую я занимал, давала мне несколько поблажек. Приходить без предварительной записи, посылать текстовые сообщения в любое время суток и предлагать то, за что другому несчастному легко оторвали бы голову или как-то иначе намекнули, что он неправ.  

— Еще шесть минут. У меня идея насчет дня рождения Жанны.  

Близкие босса к работе отношения не имеют, но они существуют. Жена, дочь, родители, теща, тетя, дедушка жены. Разрешенные в отношении них действия: передавать поздравления, интересоваться успехами, посылать цветы и сувениры. Грань между "спасибо, как это мило" и "какая наглость" тонкая, обычно в корпорации мало кто решается рискнуть на неформат.  

— Девочке будет пятнадцать, — заметила Аглая, бросив на меня взгляд поверх очков. При упоминании дочери босса необходимо отвлечься от работы, разумеется. Доля секунды — и секретарь вернулась в прерванный процесс. Я набрал в грудь воздуха.  

— Мне кажется, в этом году этот праздник надо провести иначе.  

Аглая снова оторвалась от экранов и посмотрела на меня. Ее левая рука продолжала постукивать по клавиатуре, а правой она вызвала на белую стену изображение автомобиля босса.  

— Александр Иванович только что подъехал к воротам, он готов выслушать ваше предложение.  

Шофер остановил машину между белых полосок. От парковки до входа в главный корпус выступит дорожка, босс покинет салон, посмотрит на небо, перекинется парой слов о погоде с охранником и пойдет к лифту. До совещания три минуты, в это время должен уложиться разговор.  

Так как Аглая соединила меня с ним, он уже знал, о чем я буду говорить, и заинтересовался.  

— Возраст принцессы, — сказал я.  

— Она слабо представляет, что это такое, — улыбнулся шеф.  

— Вот именно. Детские праздники с шариками — поздно, банкет — официально, экстремальные — рано. Устройте ей сказку.  

Экран показал мне шефа, любующегося своим отражением в зеркале лифта.  

— В замке?  

— Да, причем в вашем. Он сдается под любые мероприятия. Свадьба, юбилей, корпоратив... пятнадцатилетие?  

— Я и сам думал, но не задурит ли это ей голову...  

— Она уже взрослая для глупостей, но еще достаточно юная, чтобы восхититься сказкой.  

В свой кабинет шеф заходил с другой стороны, экран показал мне закрывающуюся дверь и погас. Пара минут на приведение в идеальный вид — рискну предположить, что босс причесывается и поправляет галстук.  

Мне оставалось только ждать. В любой точке мира с начальством есть мгновенная связь, но суета в кабинете, приемной, да и вообще на этаже — недопустимое непочтение и расхлябанность. Ответ обязательно будет, и скорее всего после совещания.  

Появились К. и Г. — первый зам босса и мой зам.  

Аглая жестом пригласила нас войти, а мне отдельно — одобрительно кивнула.  

Я пропустил коллег и приблизился к ней. Секретарь выглядела искренне обрадованной.  

— Александр Иванович посоветовался с женой, они согласны. Решили, что за организацию ответите вы. И вы сами отвезете девочку в замок и познакомите ее с ним.  

— Спасибо за доверие, — растерянно буркнул я, стараясь не выдать недоумение, и прошел в кабинет.  

Уже в конце рабочего дня я получил от Аглаи сообщение в стиле позапрошлого десятилетия, со времен которого наша контора сильно подрастеряла человеческие эмоции.  

"Не задирай нос слишком высоко, босс свалил это на тебя, точно зная, что непорочности Жанны ничего не грозит".  

Я послал ей по закрытому каналу скорченную рожицу и вернулся к изучению материалов по организации юношеских праздников. Ничего особенного, все как и в любом другом занятии. Главное — найти хороших исполнителей и самому тщательно проследить за всеми деталями. Как был я озабоченным карьеристом, так им и останусь. Инструкции, порядок, исполнительность. Инициатива — это риск, без которого нельзя обойтись. А рисковать нужно только ради следующей ступеньки.  

Душевное состояние и мечтания тонкой девичьей натуры могли бы меня волновать, если бы речь шла о моей дочери, но мы с Антониной были лишены этого счастья.  

Трудно осознавать себя эгоистичной скотиной, но проявление заботы о девочке служило только элементом игры. Мы планировали открыть филиал на другом континенте, и я хотел занять место директора отделения. По-прежнему верно и преданно служить дорогому делу, но быть при этом далеко-далеко. Раз я такой внимательный и предусмотрительный, мне можно дать самое дорогое. Примитивно, но в прошлые времена подобные штуки срабатывали.  

Босс уверен, что я не уведу его дочку с хорошей дорожки, потому что доверяет мне? Или он понимает, что я никогда ни на кого, кроме Антонины, не посмотрю?  

Или же наши грустные догадки насчет Жанны — верны?  

***  

Шофер подвез ее к поезду за десять минут до отправления. Бледная, тоненькая, в черном школьном пальто и со спортивной сумкой через плечо.  

— Здравствуйте, Алекс, — тихо, но отчетливо проговорила она.  

— Ты здорово выросла с прошлого года, — искренне восхитился я, понимая, что с предложениями о сказке уже здорово опоздал. В глазах Жанны не было глупостей. Усталость, ответственность, планы, расчеты — да. Но никак не замки, наряды и принцы.  

Мы прошли в купе, и я попытался отнять у нее сумку.  

— Нет-нет, — запротестовала она. — Учебники. Буду заниматься.  

Под стук колес мне тоже неплохо было бы потрудиться. Два отчета ждали своей очереди, план мероприятий, сводные таблицы, интересная творческая работа, которую никто за меня не сделает, пока я развлекаю принцессу. Я и так здорово отстал от графика: перекрыть поток туристов в замок, отменить ужин одной влиятельной пары, возмечтавшей посидеть при свечах, связаться с актерами, постановщиками шоу, осветителями, обсудить меню — в каждом разговоре лезли нестыковки и задержки, несколько раз даже пришлось обращаться за помощью к Аглае.  

Жанна начала с математики: выложила учебник, задачник, толстую тетрадь, тонкую тетрадь, листочек, ручку, разместила все это перед собой и сосредоточенно нахмурилась.  

Я тоже нахмурился, уверенный, что она меня не видит.  

Если бы наши с Антониной догадки были верны, все перечисленные предметы Жанне не понадобились бы.  

— Вся твоя сумка набита учебниками? Даже туфельки не захватила на праздник?  

— Одежда и обувь должны быть отправлены самолетом, — ровно ответила девочка, заполняя строчки каллиграфически красивыми буквами и цифрами. Ровно и красиво — возможно, мы оказались правы.  

С ее отцом мы знакомы давно: учились на параллельных потоках, начинали работать в соседних отделах. Александр всегда стремился быть первым: его задачей было блистать, лететь, захватывать и подминать.  

"Вещи прибудут курьером, номер заказа..." — напоминалка от Аглаи, спасибо.  

Когда вдруг биопротезы изменились настолько качественно, что вопросы о совместимости были сняты, Александр присоединился к всеобщему мнению, что до полной замены организма осталось всего ничего, но отреагировал по-своему.  

Пока весь мир предвкушал и ликовал, пока мы меняли себе то части тела, то внутренние органы, Александр упорно совершенствовался в мальчишеской ерунде. Он следил за телом с помощью диет и физических упражнений, он тренировал память в объеме и быстродействии, он требовал безупречности от себя и подчиненных. И все это могло бы выглядеть смешно, если бы не принесло результат, но Александр сумел добился немалого: дошел до поста директора, добился слияния, сохранил, взрастил, приумножил.  

К моменту изобретения биомозга и создания первого полного дубля у Александра было почти все.  

Все, кто успел пошутить о бесполезности тренировок памяти и интеллекта в мире, где скоро каждый будет в состоянии превратить себя в неплохой вычислитель со всеми возможностями, из ближайшего окружения испарились.  

И ни у кого из них, по моим сведениям, средств на новую голову не нашлось бы: последняя точка оказалась несоизмеримо дорогой, доступной лишь единицам.  

"Как найти в провинции хорошую горничную? Или кто там нужен для девочки? Мы прибудем к вечеру. Ей понадобится помощь, чтобы приготовиться ко сну?"  

"Горничная на ночь, гувернантка с утра. Это будет одно и то же лицо. Лови имя и номер лицензии".  

"Спасибо, Аглая. Что бы я без вас делал".  

"Паниковал бы".  

Я был одним из немногих, кто начинал с ним работу. Угнаться за лидером оказалось невозможно, но зацепиться за краешек тени — получилось. Аглая, которую он привел себе в помощь, как только пошел вверх, объясняла мою удачу совпадением имен — я тоже Александр, но рядом с боссом пришлось привыкнуть называться короче.  

"Я заказал на завтра верховую прогулку, лодку на озеро и поход по тропинке к водопаду. Везде по одному проводнику и носильщику корзины с едой. Все вроде учел?"  

Двенадцать лет назад произошло что-то нехорошее. Александр с членами семьи попал в катастрофу. Подробностей никто не знал, но босс взял небывалый отпуск на месяц, а когда вернулся, ходил мрачнее тучи.  

Мы слышали, что он продал земельные участки и яхту, оставил себе только одну квартиру и загородный дом, а европейский замок, не очень крупный, но, по историческим документам, имеющий отношение к его предкам, выкупленный с превеликим трудом, отреставрированный и обставленный заново, сдал в аренду.  

"Я посмотрела прогноз погоды. Сюрпризов не обещают. Будьте осторожны и развлекайтесь в удовольствие. Александр Иванович с супругой прибудут к началу празднества, послезавтра в полдень. Продержишься?"  

"А вы будете?"  

"О нет. Придется обойтись моими советами на расстоянии. На работе я нужнее".  

Корпорация тогда не пострадала, и наше положение не пошатнулось, а как только Александр пришел в себя, он быстро приобрел необходимые атрибуты достатка заново.  

Лишь замок, прежде милая его сердцу роскошь, для жилья больше не использовался. Музей, ресторан, гостиница, развлекательный центр — что угодно, но больше не родовое гнездо и даже не его имитация.  

"Мы доехали. Все нормально".  

"Проследи, чтобы Жанне принесли молока на ночь".  

***  

Замок — игрушка не только для принцессы, но и для принца. Я бывал в нем несколько раз, еще когда хозяин оставался увлечен своей игрушкой. Два корпуса, окна одного выходят на юг, сельский ландшафт и лес, а из второго, расположенного перпендикулярно первому, видно реку, которая лениво спускается в долину до самого горизонта, где угадываются очертания холмов. Фасады, выходящие во внутренний двор, прихотливо украшены тремя восьмиугольными башнями. Оружейная, конюшня, псарня, кузница — действующие здания и выставочные павильон мы успели увидеть лишь мельком. Спокойную реакцию Жанны я мог списать на усталость после дороги, на вежливость, на отвлеченность ее мыслей, но все равно грустные соображения перевешивали.  

Когда я видел каменную кладку и винтовые лестницы — на некоторое время забывал обо всем. Пусть ров и подъемный мост давно превратились в декорации, а бойницы — в фон для туристов, и я, и другие гости мгновенно представляли себя отважными защитниками или бравыми завоевателями. Сокровища залов были моими трофеями и богатствами, спальни — местами запретных свиданий, кресла перед каминами звали отдохнуть после сражений и перед походом, а библиотека и курительная... Можете считать меня особенно испорченным чурбаном с кашей в познаниях, но именно в библиотеке, по моим представлениям, должны были завязываться самые страшные и коварные интриги, а в курительную приносили весть об их свершениях.  

В обычной жизни подобные глупости в голову не лезут, быт наш продуман и функционален, излишества — признак хвастовства и невоспитанности. У дочери Александра было все серьезно, все продумано и все распланировано.  

Утром я провел Жанну мимо залов с коллекциями, расположенными в хронологическом порядке. Для туристов замок был закрыт, пояснениями экскурсовода я решил ее не нагружать, но хотелось, чтобы вся эта роскошь пробудила в фантазиях безумные истории еще до того, как мы доберемся до праздничных представлений.  

Картины, гобелен, гравюры, керамика и охотничьи принадлежности.  

— Красиво.  

Портретная галерея: давние предки кисти известных художников, свежие работы с дальними родственниками и ныне здравствующая родня, в образах мифических персонажей и исторических личностей, правда, все изображения почти двадцатилетней давности. Когда-то среди них была запланирована батальная сцена с так называемыми приятелями, я даже позировал для нее несколько дней самому С., но позже Александр признал свою затею напыщенной и отказался от нее. А жаль, было бы забавно подвести Жанну к картине и предложить опознать среди изображенных лиц меня или Антонину.  

— Ах, как интересно.  

— Спасибо, я вижу.  

Кремневые ружья, пригодные для стрельбы верхом, ружья двуствольные с вертикальным и горизонтальным расположением; ружья с резьбой, с насечками из золота и серебра, инкрустированные слоновой костью и перламутром.  

— Какое разнообразие.  

Охотничьи костюмы, пуговицы и застежки, мужчины обычно проходят мимо, но дамы невольно тянут руки, чтобы пощупать, погладить и покрутить.  

— Должно быть, сложно облачаться в них без помощи.  

И это говорит девочка в белой рубашке и темных брюках, которой для выхода к завтраку понадобилась помощь прислуги.  

Охотничьи рога и трубы — ни одного вопроса хотя бы из серии "А это вообще настоящие? А это из кого?".  

Антонина рассказывала мне, как в прошлом году спросила ее о мальчиках: полушутливо-полувсерьез, мимоходом, чтобы не задеть настоящие чувства, но достаточно учтиво, чтобы выразить заинтересованность. Жанна не поняла ее вопроса. Не смутилась, не отмахнулась — просто не поняла. Да, общается, обучение у нее не раздельное, да участвует в соревнованиях, даже выиграла у кого-то там сначала с докладом, потом по результатам тестирования. Мы обсуждали ее с женой, но так и не пришли ни к какому выводу. Хорошее воспитание и владение собой? Или и в самом деле полное отсутствие интереса? А если так, то почему? Из-за больших нагрузок и унаследованной от отца целеустремленности?  

Или все-таки она больше всех пострадала в той аварии?  

В новостях говорили, что с биопротезами можно летать на самолетах, но тем, у кого заменен мозг, лучше не рисковать: последствия не изучены, нет данных.  

Александр замкнулся в себе и все больше отмахивается безликими ответами.  

Если бы я не замечал, сколько времени он продолжает уделять самосовершенствованию, то решил бы, что и он сам — уже не полностью он, но, когда человек постоянно перед глазами, наблюдать и делать выводы проще. Столь щепетильно относиться к деталям и гордиться точностью и собранностью имеет смысл тогда, когда это и в самом деле результат тяжелого труда.  

А Жанну он бережет и охраняет, но день ее загружен именно учебой и практикумами, что было бы странно, если бы память возможно было заполнить другим образом.  

"Лошади подготовлены, через пятнадцать минут вас ждут у второго выхода из южного корпуса. Вы должны будете спуститься с цокольного этажа по лестнице с вазонами-грифонами".  

"Не помню такой, но думаю, найдем. Спасибо, Аглая".  

"Напрямую от спален не попадете. Возвращайтесь к парадной лестнице, потом вниз на этаж, но поворачивать к переходу не надо, идите через анфиладу к запасникам".  

"Я скачал себе такой же план".  

"Он предложит тебе оптимальный маршрут, а вы охотничьими сапогами поцарапаете паркет с растительным орнаментом".  

"Ух ты ж. Учту".  

— Жанна, нам придется прервать ознакомление с замком, но вечером, если ты пожелаешь, мы продолжим, — сказал я, поворачивая к ближайшей лестнице. — Сейчас пора переодеваться к верховой прогулке. Ты гуляла когда-нибудь по парку?  

— Нет, мы занимались в манеже.  

Она так и вернулась в свою комнату, не выразив ни сожаления от того, что не осмотрела выставки, ни предвкушения от ожидания прогулки.  

Даже не предложила захватить с кухни кусок хлеба, морковку или яблочко.  

***  

"Она пропала", — сообщил я Аглае ровно через пятнадцать минут.  

Я быстро подготовился и ожидал назначенного срока в коридоре, любуясь видом из окна, уверенный, что Жанна переоденется за отведенные шесть минут и нам останется достаточно времени для того, чтобы успеть спуститься.  

— Простите, что-то не так? Вы не проследовали в концертный зал?  

Я с недоумением обернулся и увидел Элизу, присланную нам вчера девушку, мастерицу на все руки в помощь юным леди.  

— Разве вы не помогаете Жанне переодеться?  

— Она сказала, что вы отказались от прогулки и будете репетировать ее завтрашнее выступление перед гостями. Менять одежду не надо, петь можно и так.  

— Какое выступление?  

Катастрофу я осознавал медленно. Александр против выставления детей в виде дрессированных обезьянок, он считал, что показывать их можно уже профессионалами и с большой сцены, желательно, в составе постоянной труппы и солирующими. На празднествах должно наслаждаться мастерством приглашенных звезд или хотя бы хороших специалистов. Позориться пусть и чистыми, но жалкими голосишками доморощеного хора? Наблюдать исступленно топающего перед гостями слоненка и выдавать комментарии: "Как же мило ребеночек старается"?  

— Она сказала, что будет репетировать арию, — прошептала Элиза, раньше меня догадавшись, что что-то пошло не так.  

— Немедленно проверьте комнату, — процедил я, вызывая Аглаю на связь.  

— Здесь никого нет! И в ванной комнате нет. И в шкафу нет.  

"Она пропала", — передал я Аглае нехорошую новость.  

***  

"Не хочу поднимать шум".  

"Ты прав, не стоит. В чем она ушла?"  

"Вариант одежды с утра был приличный без претензий. Судя по времени, он же и остался".  

"Обувь?"  

Я переадресовал вопрос Аглаи Элизе. Та пожала плечами.  

— Сапоги стоят, она их не трогала. Туфли дорожные тоже здесь, и тапки, и пластиковые шлепанцы, и спортивная пара тоже на месте. И вот босоножки на каблуках, их мы отложили к завтрашнему наряду.  

— Выходит, она ушла с голыми пятками?  

— Не совсем с голыми. — Элиза замолчала, подбирая уместное слово.  

"Алекс, ты уснул? Что с обувью?"  

Я представил, как убегал бы сам, если бы мне не хватило времени.  

Первым делом попробовал бы окно, конечно, тем более что под ним удобное дерево. Но я — не девушка, для них, даже для спортивных и ловких, подобный путь не всегда нормален. И я же не знаю, куда ей надо было попасть. Что, если окно туда не ведет?  

А в чем был вопрос? В обуви. Шнуровка на спортивной отняла бы время. Сапоги и туфли грохочут, к сожалению. На каблуках бежать неудобно.  

Босиком же — вполне реально, если она не собирается покидать дом. Жанна ходила на яхте отца, мысль разуться вовсе не вызовет у нее панику.  

Если она вообще еще способна паниковать и действует как нормальная девчонка, в чем я сомневаюсь.  

— Договаривайте, что не так? Что она могла надеть на ноги? Войлочные музейные сандалии, лапти?  

— Нет, она осталась в... — Элиза снова запнулась и показала пальцем куда-то вниз, то ли перед собой, то ли на ступни.  

Я посмотрел на ее вполне заурядные ноги в телесных колготках и строгих туфлях, перевел взгляд на себя: черные сапоги, с утра были туфли, если их снимать и бежать, остаются...  

— В носках?  

— Да-да! — Универсальная помощница обрадовалась так, будто выбралась из очень щекотливого положения, и зачем-то добавила: — В носочках!  

— Тьфу ты. Какого черта вы мне сразу не сказали? Я же не про нижнее белье спрашиваю, а если бы и спросил, сообщили бы, что было среди вещей, что надето на Жанне, а что осталось в комнате.  

Ворчал я уже больше для приличия, одновременно отправляя сообщение Аглае.  

"Есть вероятность, что она не планировала покидать дом".  

"Я просматриваю камеры, ни через один выход она не пробегала. В те окна, что без решеток, не выпрыгивала. За водостоками тоже наблюдаю".  

"Это невозможно!"  

"Возможно. Через кухонный слив, если поднырнуть под сетку".  

Не будь Аглая дамой, я бы спросил про съемку из-под унитаза.  

Мы с Элизой вышли в коридор, и я принял решение.  

— Возвращайтесь обратно в комнату Жанны и сидите там тихо, пока я вас не позову. Если она вернется, немедленно сообщите мне.  

— Я могу помочь вам с поисками? — прошептала девица, уже прикрывая за собой дверь.  

— Толку с вас, — буркнул я. — Лишь людей будоражить и вопросы вызывать.  

"Сам переоденься", — напомнила мне Аглая.  

"Да-да, я помню: паркет".  

Дурацкие сапоги скрипели так, что я припомнил пару нехороших анекдотов. Аглая была права, мне тоже не стоило привлекать внимание, рассекая по замку в шлеме.  

Время мне пришлось потратить не только на одежду, но и на туфли: даже если бы мне тоже было пятнадцать, мужской вид в носках все равно менее умилителен.  

"Когда вы сообщите Александру? Или мне надо сделать это самому?"  

"Не дергайся. Ее же никто не похищал? Девочка играет с нами в прятки, ничего особенного".  

"Но он так переживает и волнуется за нее..."  

"Он переживает за ее духовный рост и волнуется, чтобы на нее не напали лень и баловство. Перестань блажить, поверни направо".  

"Повернул, вижу коридор. А почему не налево?"  

"Налево был бы самый короткий путь в кухню. Думаешь, она хочет стащить пирожок?"  

Чревоугодие Александр считал чудовищным пороком, гораздо страшнее блуда, следующим сразу за бездельем. Могла ли Жанна соблазниться внеочередным приемом пищи? Ее вчерашний вид говорил о хроническом недоедании, но у девчонок в голове есть флажок "Слежу за фигурой", он не даст опуститься до кражи с кухни. А если Жанна давно уже не совсем Жанна, то проба лакомств для нее бессмысленна. И если Аглая знает о ней больше, чем я, то надо соглашаться и не спорить.  

"Дошел до зала с зеркалами. На кровати нет, на люстре нет, под люстрой нет".  

"Шутник, иди к выставочным залам. Думаю, ты добился своего, замок произвел на нее впечатление".  

"А уж я как теперь впечатлен... Прошел портреты, здесь пусто".  

"Канаты не сдвинуты, шторы не отдернуты?"  

"Канаты убрали перед нашим приездом, я просил привести помещения в жилой вид. Таблички в основном не сняты, но большие пояснительные стенды унесены или задвинуты".  

"Достаточно. Я представляю, что имеет смысл убирать на короткий срок. А шторы?"  

Я задержался возле окна и отрапортовал:  

"В собранном виде — слишком узко, чтобы спрятаться. В задернутом — плоско. Да ну... нет".  

"Алекс, я не к тому. День ясный, шторы с утра должны были быть отдернуты, экспонаты хорошо видны. Сейчас солнце достаточно высоко, чтобы давать отблеск. Если захочется что-то рассмотреть, проще задернуть штору и включить освещение".  

"Они все в разных положениях. И в той комнате, где я нахожусь, и в следующей. Дальше не вижу. Включить изображение, быстрее будет?"  

Подставлять Аглаю я не хотел. Если босс заметит, что она "бродит" по залам музея-замка, это точно вызовет подозрение. Впрочем, если уж она спокойно просматривает слив с кухни, то знает, что делает.  

"Валяй. О, креслице переставили..."  

"Мне продолжать движение?"  

"Да, двигайся равномерно и прямолинейно, в каждом зале останавливайся в центре и совершай оборот по часовой стрелке с постоянной угловой скоростью".  

На какой-то миг мне показалось, что девочка вот-вот найдется.  

"Тьфу, пылищу на раме не протерли".  

"Где? Я не вижу".  

"Оно тебе и не надо. Это я по необходимости увеличиваю себе изображение".  

"Ищешь отпечатки пальцев?"  

"Надписи. Я помню портреты и предметы, но никогда не читала, что это и зачем".  

"Может, мне пойти дальше быстрее? Я буду искать Жанну, а ты спокойно смотреть записи?"  

"Не спеши. Прогулки ваши и так накрылись, а к ужину или до завтра она найдется. Надо выяснить, что могло ее заинтересовать".  

"Утешила. А вдруг она пошла в подвалы, споткнулась там, упала и лежит".  

"В рубашке и носках? И что ей там делать. Ты бы что там искал?"  

"Бочонок амонтильядо и камеру пыток".  

Аглая не ответила, и я понял, что, скорее всего, она снова права.  

"Все. Из картин можешь уходить. К сожалению, о новом зале я не знала, иначе попросила бы вас пройти не задерживаясь. Иди к ружьям и посмотри в первой комнате в ряду "С" двустволку. Такую... с птичками".  

Я не успел уточнить про картину и поспешил исполнить указание.  

Между ружьями с инкрустацией образовалось пустое место. Перламутровые переплетенные ветви — есть. Собаки из янтарных вставок и серебряных полосок — есть. А птиц между ними нет. Я даже вспомнил их: токующие тетерева, с ладонь каждый. Приметный рисунок, кажется, на каком-то из портретов кто-то с таким позировал.  

"Я так и думала. Теперь иди потихоньку вперед, мне надо посмотреть инвентарный список мебели. Ничего не подходит. Может, и на кухню придется вернуться".  

"Картина есть с ним. К ней вернуться?"  

"Не стоит, я знаю, о чем ты".  

"Все плохо?"  

"Наоборот".  

Раз уж я доверился Аглае, пришлось следовать указаниям и повторять утреннюю прогулку. Я отключил ей изображение и еще раз прошел через курительную, кабинет и библиотеку.  

Заодно и понял, зачем Жанна оставила носки. На начищенном паркете обязательно остались бы следы босых ног. Да и скользить, наверное, можно тише.  

Два сообщения одновременно.  

"Вернись в библиотеку".  

"Алекс, вы где, на водопаде? Мы с Галей приехали, сейчас выйдем вам навстречу".  

А это уже босс с супругой.  

Не дождались до завтра. Неужели соскучились? Или настолько не доверяют?  

"А. И. здесь".  

"Знаю. Вернись в библиотеку".  

"Алекс, почему вы не отвечаете? Жанна тоже молчит. Она устала и обиделась? Не хочет разговаривать?"  

"Вы заблудились?"  

"Выслать помощь?"  

Я набрал сообщение и отправил его одновременно по двум адресам.  

"В библиотеке".  

"Отлично. Покажи мне стол".  

"А что вы там делаете?"  

"Здесь нет стола".  

"Твою мать. Ищи. Может, он рядом, в кабинете".  

"Играем в прятки".  

Я проскочил мимо курительной, заглянул в кабинет и включил изображение.  

"Вот такой стол".  

"Алекс, я всю жизнь объясняю своей девочке, что все должно быть уместно. Библиотека — не место для игр. И тем более, сегодня играть не стоит, праздник состоится завтра. Раз уж отменили поход, стоило сходить и спортзал, а потом перейти к дополнительным занятиям или ознакомиться с новой темой. Кабинет — тоже не место для озорства".  

"Твою мать, это тоже не тот стол. Ищи в соседних комнатах".  

"Алекс, не слушайте его, это он по привычке. Разумеется, накануне дня рождения можно тоже немного расслабиться. Тем более, наша принцесса впервые попала в замок. Как же хорошо, что кабинетик отделали зеленым. Раньше он был в бордо, но зеленый с золотом гораздо лучше смотрится". Это уже Галя, супруга Александра. Любит щебетать.  

"Мне вернуться к ружьям или пройти к рогам?"  

"А больше некуда? У меня на плане подряд три комнаты".  

"Алекс, хватит лупиться на этот стол". Это снова Александр. "Здесь ее нет, ты же видишь. Вернись в библиотеку. Я бы спрятался там".  

Отключать картинку, которую я слал всем абонентам, было уже бессмысленно. Я покорно прошмыгнул в библиотеку.  

"Алекс, ты тупой или на лыжах? Ты можешь задержаться в комнате, которая между этими двумя?"  

Искать девочку в курительной я бы не подумал. Но там и диваны с высокими спинками, и кресла можно от прохода развернуть, и за камином примоститься. Да, укрыться там можно не только между трубками. И стол, который вдруг понадобился Аглае, наверняка там есть.  

Теперь, правда, играть мне придется с Александром. Ох. Ослушаться нельзя.  

"Вернулся в библиотеку".  

"Так, хорошо, повернись. Иди к стремянке".  

"Алекс, зачем тебе стремянка? Покажи мне стол в курительной".  

А может, это Аглая меня сдала? Почему Александр вдруг изменил планы и свалился мне на голову раньше времени?  

"Она у пятого шкафа? Отлично. Тот, кто сидит в тайнике наверху, не смог бы сдвинуть лестницу без посторонней помощи. Лезь наверх и достань с предпоследней полки том в зеленой обложке. Крайняя часть книг сдвинется. Кричи "туки-туки, нашел". Мы переоделись, сейчас тоже к вам подойдем".  

"Куда ты поднимаешься? Вешаться собрался? Говорю же тебе, никаких проблем нет".  

Отвечать Аглае мне не хотелось. Камеру я отключил.  

Полка разделилась на две части, одна из которых отодвинулась.  

Ниша в стене вместила бы не только Жанну, но и весь ее класс, приглашенный на завтра в гости.  

Сегодня тайничок пустовал.  

— Алекс, почему вы молча бегали мимо меня туда-сюда и сопели? Подойдите, пожалуйста, я здесь кое-что обнаружила.  

Я спустился со стремянки медленно и степенно.  

Жанна ждала меня внизу, глаза ее ярко блестели.  

— А почему вы не взяли никакой книги? Я думала, вы хотели достать что-то увлекательное... скорее же, идем, покажу.  

— Родители твои приехали. Ты не отвечаешь на звонки.  

— Правда? Ой, надо им тоже показать. — Мимолетная тень пробежала по ее лицу. — Но они-то как раз и знают... А вы тоже знаете?  

Я не знал, кто именно и что знает, но в этот миг мне стало по-настоящему неуютно.  

Фиг с ним, уже, с филиалом. И со службой, даже если что не так пойдет, фиг, есть и другая жизнь, вне любимой корпорации. И если раньше я мечтал перебраться за океан и обустроить если уж не рабочее место, но хотя бы наш с Антониной дом по-своему: с буржуазным бытом, с сибаритскими условиями и с псевдороскошью, то настал момент, когда на будущее можно отмахнуться от чего угодно, лишь бы не видеть сейчас сцену, в которой девочка узнает, что двенадцать лет назад от нее ничего живого не осталось.  

Или я заблуждаюсь, от ее мамы?  

— Жанночка, прелесть моя, в тебе все-таки проснулась принцесса, как папа тебя ни прятал?  

Галина заключила Жанну в объятия, а Александр, мимоходом потрепав девочку по голове, подошел к камину.  

— Надо отметить, в наблюдательности тебе не откажешь, — с удовлетворением отметил он.  

На белый мрамор боковой стены мобильник проецировал изображение Аглаи, сидящей на своем рабочем столе в приемной. Секретарь босса позировала с прямой спиной, положив на клавиатуру одну руку и протянув вторую к селектору.  

Жанна села за стол, на котором она уже установила табакерку на место монитора, протянула руку к табакерке, а второй поправила утащенную с экспозиции двустволку.  

— Снимите меня так. Похоже?  

— Ну, — скептически протянула Галина, — лошадки у вас обеих кривоватые, конечно.  

— Конный портрет баронессы Надкрышкиной на охоте, — сказала Жанна. — Я видела его.  

Александр кивнул.  

— Художник работал в традиционной манере: отдельно всадник с атрибутами, отдельно лошадь. Аглая не могла приехать сюда, поэтому вы дали ему ее изображение, а в специально оборудованной студии сидела другая дама. Из-за особенности функционирования искусственного мозга Аглаи художник не разрешил себе придать персонажу картины невозможное для героини положение. Вы нашли в замке единственный стол, по параметрам похожий на офисный, на него и посадили местную натурщицу, да? Мастер постарался, картина выглядит естественной: даже ружье, которым всадница будто бы упирается в круп лошади, не выглядит лишним.  

Александр кивнул еще раз.  

— Художник на мгновение отвлек гарцующую охотницу, когда она опустила руку с ружьем для передышки и чуть натянула поводья. Таковой она и запечатлена.  

"Выходит, девочка знала, с кем именно и что не так", — подумал я.  

Жанна осторожно положила ружье, подошла к отцу и обхватила его обеими руками.  

— Почему же вы мне никогда не говорили, что она наша родственница? Я посмотрела дерево, у баронессы с нами одна ветка.  

— Потому что у моей тети свои принципы, — тихо сказал Александр. — Никаких частных разговоров на работе, только труд и безукоризненная служба по всем фронтам.  

"Ау. У вас там все нормально?"  

"Угу. Аглая, слушай, а куда ты деваешь коробки с конфетами, которые мы тебе по праздникам дарим? Они же для тебя безвкусные".