Вирус веры

 

Вард лениво подбирал терапевтические процедуры для возможных побочных эффектов кулинарного шоу, когда сигнал из клетки Кристиана вырвал его из нагромождений символик и образов.

Тычком пальца вызван циферблат. Час ночи.

Вард пожал плечами и организовал фон специально для своего набожного друга – тотальный хаос с разбросанными по клетке трусами, септаграммой на двери и красным лифчиком шестого размера на спинке стула. Затем включил изображение.

– Вард, ты очень занят?

– Не то, чтобы.

Как же он все-таки забавно выглядит. Такие искренние синие глазенки. Вот он обводит ими пространство, в центре которого красуется невинное лицо собеседника, морщится и вздыхает:

– Когда ты повзрослеешь, наконец?

Вард усмехнулся и включил реальный фон.

– Что тебе нужно?

– Ты только не смейся сразу… Вард, скажи мне, что такое вера?

Провир вытаращил глаза и расхохотался. Кристиан трагически вздохнул.

– Э… кхм… извини. Ты что, проверяешь меня?

– Нет.

– Тогда зачем спрашиваешь? Тебе ли, святоше, не знать, что это такое.

– Мне нужно знать, что такое вера с твоей точки зрения.

– По определению, вера – способ признания истинности чего-либо без достаточного основания.

– Кант есть в любой библиотеке, – отмахнулся Кристиан. – Можно ли заставить человека верить?

– Нельзя. Это результат поиска высшей ценности.

– Это я тебе когда-то сказал! А что ты думаешь сам? Помнишь, ты рассказывал, как научился плавать?

 

Отец Варда был прекрасным пловцом и хотел, чтобы его сын тоже умел держаться на поверхности воды. Он упорно водил того в бассейн (в настоящей реке плавать либо дорого, либо опасно) и рассказывал, как дышать, как двигать руками и ногами. Бесполезно. Вард не понимал и, дрыгая конечностями,  шел ко дну.

Но однажды, барахтаясь у белоснежной пластиковой стенки, Вард случайно двинул руками и ногами определенным образом. Не так, как ему объясняли, не так, как требовал отец. А просто как нужно было именно Варду. И он поплыл. Он проплыл едва ли полметра и встал от изумления и какого-то веселого испуга, потребовавшего ощутить твердую поверхность под ногами.

На следующий день он уже смог проплыть вдоль всего бассейна.

 

– Я понял, что ты имеешь в виду, – проговорил Вард. – Но это только подтверждает мои слова. Вера – это что-то случайное, какой-то опыт, который приводит тебя в другое состояние сознания.

– Давай рассуждать последовательно...

«Дожили. Ставрос требует от провира рассуждать последовательно», – подумал Вард.

– Смотри, – продолжил Кристиан. – Ты утверждаешь, что нельзя научить плавать. Можно только научиться плавать, так?

– Ну, предположим.

– У меня сейчас в другом руме магазин твоей фирмы. Угадай, что продается под шифром У157?

– Учебная программа для плавания. Я ее сам написал, между прочим.

– И как это согласуется с твоими утверждениями?

– Так это ведь виртуалка. Как если бы моими руками и ногами тогда, в детстве, двигал олимпийский чемпион. Это не сравнится с инструкциями отца.

«Именно поэтому я ее и написал», – подумал Вард.

– Отлично! Теперь возвращаемся к моему вопросу. Ты все еще утверждаешь, что вере нельзя научить? Даже если использовать для этого виртуальную реальность?

– Ну если с этого боку подойти... Я никогда на эту тему не думал, – Вард зевнул. – Но у меня много работы...

– Я сейчас приеду к тебе.

Кристиан, похоже, не шутил.

– Транспорт уже отключен, а таксисты сдали контроль-карты.

– Да?.. Хорошо, пройдусь так, сегодня же безопасная ночь?

– Секундочку, – Вард скосил глаза на боковой справочник, – вроде у полиции не выходной, у пожарной тоже, а медики... Уже вывесили ночную таблицу предварительной записи на прием.

– Я тебе и так скажу, они взяли свои две недели отпуска. Но я успел пройти диагностику, на месяц здоровья точно хватит. Жди.

Попросить захватить подсоленного зерна к ночному разговору Вард не успел. Его друг уже набросил черное пальто, намотал на шею шерстяной шарф и покинул свою клетку.

 

Внутренние лифты отключили, поэтому Кристиан отправился вниз на механической платформе. Приподняв воротник и втянув голову в плечи, он любовался ночным городом.

Разновеликие и разноцветные скопления клеток, светящие приветливыми огоньками и вытянувшие усики ветряных генераторов, выглядели уютными и родными. Добрый старый город, он давно уже не вмещал свои полмиллиарда жителей, но все равно отращивал новые клетки для всех желающих в нем поселиться.

Кристиан знал списки своих прихожан наизусть. Район маленький, всего на десяток скоплений, люди почти все семейные, трудолюбивые, правильные.

Те же, кто не посещал Кристиана с еженедельными визитами, тоже были... Неплохими. Кое-кого удалось убедить и привлечь, многие сомневались и ленились выделять время, но молодой ставрос не собирался сдаваться. Более того, совсем недавно он понял, что может не откладывать ничего на потом...

Задолго до истечения столетнего срока.

– Доброй ночи, ста Кристиан! – окликнул его бодрый голос.

Платформа мисс Джиллиан поднималась ему навстречу, и чтобы разойтись со старушкой, Кристиану пришлось остановиться и сдвинуться почти до подоконника клетки соседнего ствола.

– Приветствую! – Кристиан почтительно кивнул. – Не спится?

– Искала по улице кошек, у меня осталось немного печеночного рулета, – гордо провозгласила мисс Джиллиан.

– Поздравляю! – тепло отозвался Кристиан, немного приплясывая от прохлады ночного ветра и нетерпения: платформа мисс Джиллиан двигалась уж очень медленно. Но не подбодрить соседку было нельзя, остатки рулета говорили о наличии мясных изделий в ее почте – врачи уже перевели ее на диету, близкую к общей.

– Спасибо, ста Кристиан! – мисс Джиллиан задорно улыбнулась. – Да-да, я еще побегаю! А вы со мной?

Кристиан с улыбкой покачал головой. Мисс Джиллиан все время пыталась что-нибудь предложить. Бег, тусовка на вечере вязальщиц, общество любителей оранжерей на балконе, танцы, выставка голограмм, уборка скопления по выходным, благотворительный аукцион...

Деятельная дама. Жаль только, что энергию ее направить в нужное русло не удается. Пока… Но скоро все изменится.

Уф, наконец-то освободила спуск.

– К сожалению, я очень занят, – Кристиан взмахнул на прощание рукой. – Но я не забуду собрать крошки для ваших птичек! Пришлю межклеточной почтой!

Ничего. Когда все получится, а получится обязательно, про мисс Джиллиан он не забудет.

 

Платформа мягко ткнулась в углубление и остановилась. Кристиан ступил на бетонированную поверхность крыши нижнего города. Уверенно шагая по темным тоннелям в основаниях скопления, вскоре он вышел на нулевой уровень ближайшего проспекта.

Здесь, на пешеходных лентах, было безопасно. Более шумно, но, как говорится, «из двух глупцов Бог выбирает одного». Лучше не искушать судьбу.

– Одинокий путник! Не хотите ли развлечься в нашем… Ой, простите!

Кристиан повернулся, удивленно подняв брови, но сразу все понял. Дешевая голограмма, наведенная из парящего неподалеку на невидимых сваях борделя. Ее оператор, очевидно, не сразу разглядел голубые глаза ставроса. Роботы-рекламщики столь грубых ошибок не допускают.

Уткнувшись в складки шарфа, Кристиан поспешил прочь. Очарование города начало размываться, ему на смену приходила уверенность в избранном пути. Скоро все изменится. Даже такие люди, как этот сутенер, будут спасены.

 

Дверь клетки Варда разомкнулась. Кристиан не удивился, его друг любил узнавать заранее о возможных гостях, поэтому установил миниатюрные видеодатчики.

– Нормальные люди в это время спят, – укоризненно заметил Вард вместо приветствия.

– Нормальных людей можно застать дома в приемлемое время, – парировал ставрос. – А нормальные провиры вообще дома круглые сутки. И лишь ты можешь заставить себя работать только на работе.

Кристиан внезапно сменил тон и посмотрел Варду в глаза.

– Мне очень нужна твоя помощь.

Вард кивнул.

– Шутка про веру оказалась неплохой, но что ты хочешь на самом деле? Я бы мог быстренько составить экзаменационные тетради для учеников твоей воскресной школы. Красочные пособия с картинками и ощущениями. Мог бы нарисовать адаптированное погружение в материал для новичков... Даже на игрушку для особо шаловливого заказчика решился бы, ну, ты понимаешь, ангелы, бесенята, блондинки, брюнетки, под соответствующую музыку...

Кристиан кашлянул.

– Ах, прости, ты точно не за этим...

– Но зато я уверен, что любой из этих путей ты можешь преодолеть. Поэтому и предлагаю идти прямо. От истока и к окончательному уверованию. Быстро, безболезненно... И без уговоров. Погоди, а про игрушки ты серьезно? Как ты вообще допускаешь подобные мысли...

– А психологи говорят, что ради сохранения спокойствия можно все. Тебе налить?

Вард достал из-под кровати бутыль травяного чая, снял с полок пару чашек и пачку фруктовых кубиков и вновь обратился к Кристиану.

– Мир пропадает. Мы теряем Солнце и самих себя. Ковчеги успеют увезти к другим звездам не более восьми процентов населения. Драка будет нешуточной. Все силы правительств брошены на то, чтобы определить, кого и за что пустить на борт... А люди просто хотят жить. Кто-то пробует новые сочетания вкусов, а кто-то ищет новые ощущения, тела и позы...

– Меня волнуют оставшиеся девяносто два, – твердо сказал Кристиан, пропуская мимо ушей все, что не относилось к волнующему его вопросу. – Их нельзя так просто оставлять, а выход есть, и он незаперт.

– В некотором роде заперт, – пожал плечами Кристиан. – При разработке любого продукта «ВиртРеал» есть ограничения на проекты, посягающие на свободы: слова, внешности, вероисповедания, выбора партнера...

– Это все условности.

Кристиан приподнял с кровати Варда профессиональный журнал «Детали миров: уточнение и проработка», потряс желтоватыми страницами, преобразуя их в ароматный глянец, распахнул где-то на середине и не глядя протянул Варду:

– Что там?

Вард с интересом заглянул внутрь и прищелкнул языком:

– Классная тёлка с большими... Уважаемый ста, как вы это делаете? Признавайтесь, все-таки почитываете скрытую рекламу? В выписываемой вами периодике тоже есть такие штуки?

– Я научился читать журналы без дрожи в руках и без проведения пальцами по строчкам, – сухо ответил Кристиан. – Но пока не понял, как этого избегать… Ладно, сейчас не об этом. Девушка на картинке обладает пышными формами и обещает незабываемый опыт?

– О да! Хочешь посмотреть?

– Но ведь это тоже навязывание стереотипа и лишение свободы выбора?

– Сравнил...

Вард закрыл журнал и бросил его на кровать. От удара обложка с разделенным на нумерованные квадратики пейзажем сменилась изображением безумно полезного блюда: шпинат, брюссельская капуста и стружка пармезана.

– Гадость! – хором сказали оба друга.

Неловкую тишину быстро прервал голос Кристиана:

– Теперь, когда ты начал понимать, поговорим о деле.

И он чётко, без лишних эмоций изложил Варду свой план.

 

− Кристиан, ты здоров? – нарушил молчание Вард.

− Что в моих словах заставило тебя в этом усомниться?

− Ты предлагаешь массовое промывание мозгов! Это ты называешь спасением?

− Вард, представь, что до взрыва не сто лет, а один день. Куда ты пойдешь? Что ты будешь делать?

− Но мне, к счастью, не надо этого представлять. Мне незачем…

− Земля умирает, Вард! Умирает непричащенной! И в наших силах это изменить.

Пронзительные глаза ставроса буравили лицо умолкнувшего друга.

− Сто лет спустя почти все человечество предстанет перед Богом. Что оно скажет Ему? Прости, Господи, наши прегрешения? Наше неверие? Мы загадили мир, данный Тобой, мы втоптали в грязь заповеди, данные Тобой, но прости нас за это? И Господь простит! Но только тех, кто раскаялся и уверовал, дружище.

Вард молчал, скривив губы. В голове его крутилась мысль, поселившаяся там с тех пор, как Кристиан принял духовный сан.

А что, если это так? Это недоказуемо. Что, если это так?

– В конце концов, воспринимай это, как вызов, – вдруг прищурился Кристиан.

− Дай мне подумать, − бросил Вард отрывисто.

− Конечно.

Кристиан привычным жестом замотал шарф вокруг шеи и направился к выходу. Шагнув за порог, он обернулся к другу и добавил:

− Я уверен, что Господь укажет тебе путь.

Дверь клетки замкнулась.

 

А что, если?..

Вард не мог заснуть. Он ворочался, пытаясь решить проблему, над которой люди бились несколько тысяч лет.

«А что, если?..»

Давайте «рассуждать последовательно». Предположим, Бог есть. Можно ли заставить человека поверить в Бога?

Что, если мы покажем человеку Бога? Лично познакомим. Программа присутствия Господня. И как он будет выглядеть? Лысенький, с белоснежной бородой? Как дедушка Алекс в последние годы жизни? Чушь какая.

Никто не знает, как Он выглядит. Глупо ожидать, что Он вообще как-то конкретно выглядит, если на то пошло.

И потом, как только человек выйдет из виртуалки, он поймет, что его надували. Или нет? Кристиан хочет, чтобы эффект был перманентным. Изменение человеческого сознания. Индукция веры. Возможно ли это в принципе? Инквизиторы темных веков занимались чем-то подобным. Там, правда, использовались механизмы погрубее. Не хочешь, а «поверишь».

Что такое «уверовать»? Научиться плавать. Стечение обстоятельств, движение ногами и руками в определенной последовательности. Вот человек не умеет плавать, и вот он уже умеет. Вот он не верит, и вот он вдруг уверовал. Почему?

Возможно ли до мельчайших подробностей воссоздать обстоятельства, при которых человек пришел к Богу? На это может повлиять любой нюанс, любое незначительное происшествие.

– Нет! – торжественно заявил Вард потолку и начал укладываться спать.

Заморгал сигнал виртуальной связи. Вард скривился и снова подключился к станции, тихонько обматерив своего друга за излишнюю настойчивость.

Но это был не Кристиан.

Вызывал Горан Ленош, давний приятель Варда по работе. Странно, он же вчера хотел взять пару выходных и уже должен был находиться где-то в Индокитае. Или в Шри-Ланке.

– Вардище! – мясистое лицо Горана заполнило половину пространства. – Родной! Прозвони мою станцию, а?

– Тебе безумно повезло, что я не спал, – буркнул Вард, вызывая сетевой монитор. – Работает. У тебя живет кто-то дома, чтоль?

– Нет, в том и дело. Вардище, спасай! Мне некого больше попросить. Выключи ее. Я, идиот, забыл. Выключи! Если ее удаленно ломанут, это будет хуже столетнего взрыва!

– Твою станцию можно взломать? Может, потренироваться… Ладно, шучу. Пароль давай, выключу. У тебя там нет терминалов, чтоль?

– Нет, представляешь? Глушь несусветная! Нет активного доступа ни к чему! – Горан продиктовал набор цифр.

– Считай, что все сделано.

– Спасибо, дружище! С меня эксклюзив! – подмигнул Горан.

– Иди ты в пустоту со своей порнухой! – рассмеялся Вард. – Давай, оторвись там по полной.

 

Говорят, что любопытство – не порок. Некоторые даже утверждают, что это основной движитель науки. Когда Вард вошел в чужую ВР-станцию, он изо всех сил пытался справиться с искушением покопаться в секретных материалах Горана. Он почти преуспел. Но руки сами собой вызвали парочку графов. Просто посмотреть перед выключением.

Перед глазами Варда выстроилось трехмерное дерево эмоциональных процедур. Да, Горан работал именно над этим, над психологическим воздействием на пользователя виртуальной реальности.

Страх, удивление, доверие, смех, печаль, «ХХХ»… Вард покачал головой. Горан даже рабочие деревья умудряется замусорить порнографией… Стоп!

Доверие?

Вард не помнил, чтобы «ВиртРеал» производила что-либо, связанное с доверием. Он ткнул нужную вершину графа.

Уверенность?

Вера?!

Вард быстро пролистал вершину. Параметры процедур, вызывающих в памяти человека соответствующие события. У каждого человека события, приводящие к вере, уникальны, но группа, в которой работает Горан, выяснила, что механизмы, вызывающие воспоминания об этих событиях, поддаются формализации.

Намеки и знамения размазаны по жизни человека и не могут привести его к вере, но есть способ сжать ее в единую критическую массу. Проломить вере путь сквозь панцирь логики и скептицизма. Унифицированный способ.

Не может быть.

«Я уверен, что Господь укажет тебе путь».

Не может быть.

Вард кинул взгляд на локальные часы. Через несколько минут запланировано создание очередной резервной копии. Нужно заметать следы и выключаться, иначе Горан выяснит, что Вард рылся в его документах. Он бросил рабочее дерево копироваться на свою станцию, а сам полез чистить логи. Мелькнула запоздалая мысль, что надо было исключить вершину «ХХХ», вдруг там дерьма на терабайты. Но процесс записи проходил достаточно быстро, и Вард не стал суетиться.

 

Когда сигнал ВР-связи разбудил Кристиана, лучи солнца уже пробивались меж скоплений. Ставрос отругал себя. После ночной прогулки он продрых почти до полудня.

– Крис. – Это был Вард. Изображение он почему-то не включил и говорил медленным, чуть невнятным голосом, будто очень устал. – Ты был прав. Мне было знамение. То, что ты предлагаешь, возможно. Более того, это довольно просто совершить. Я даже продумал кое-какие детали.

– Я верил в это! Так ты согласен?

– Нет.

– Почему?!

– Я наткнулся на описание индукции веры. Закрытая информация. Невероятное совпадение…

– Нет, это божественное провидение!

– Да. Возможно. Но дело не в этом. Крис, выяснилось, человека можно заставить верить только ценой его собственной жизни.

Ставрос замолк, ошарашенный. После недолгой паузы Вард продолжил:

– Ты говорил, что вера подобна умению плавать. Но плавать учатся на мелководье, с помощью друзей и родителей, потихоньку заплывая все дальше и дальше. А в искусственную веру человек падает, как в центр океана. Может ли даже самый лучший в мире пловец добраться оттуда до берега, Крис?

Нет. Конечно нет.

– Стопроцентная смертность примерно через две недели, – подтвердил голос Варда.

И тут Кристиан с кристальной ясностью осознал Божий замысел.

– Вард, скажи, эти люди умирают, сохраняя веру? У тебя есть информация?

– Да, – в словах друга таилась усталая ирония. – С именем Бога на устах.

– То, что ты сказал, только подтверждает тот факт, что мы на правильном пути.

– Что ты несешь? – почти прошептал Вард.

– Подумай! Жизнь любого человека – испытание, награда за которое – встреча с Богом. Если человек прошел это испытание досрочно, если он искренне уверовал, какой смысл ему дальше носить бренную, телесную оболочку?

Голос Кристиана окреп, он гремел, подобно уличным проповедникам. Вард никогда не видел, чтобы тот говорил столь увлеченно и уверенно.

– Если Бог забирает верующего человека до срока, значит, человек достоин этого. Достоин, слышишь?

Провир ничего не ответил.

В тишине прошло несколько минут.

– Ты здесь, Вард?

Тот откликнулся далеко не сразу, сказав лишь:

– Я проверю твои слова.

Сигнал пропал. Вард отключился.

 

Следующие несколько дней Кристиан не мог связаться с Вардом. Он приходил лично, но двери неизменно оставались замкнутыми. Он безуспешно стучался на станцию, которая работала круглосуточно, что было очень не похоже на экономного друга. Спрашивал на его работе – там сказали, что провир взял двухнедельный отпуск. Вард будто исчез.

Сам же Вард тем временем работал не покладая рук.

Сначала он написал вирус. Сам по себе вирус ничего не делал, он лишь распространялся с максимально возможной скоростью по всей виртуальной реальности, запуская при виде любого индивидуального ВР-интерфейса заложенную в него программу. Каждый мало-мальски уважающий себя провир написал в своей жизни хоть одну такую штуковину, но Вард столкнулся с двумя принципиальными затруднениями. Во-первых, он не знал спецификаций вещания виртуальной сети, в передачи которой планировал внедрить процедуры. Их он, впрочем, нашел довольно быстро. Вторым затруднением были сетевые системы безопасности. Вард долго шарил по хакерским сайтам, искал секретные лазейки и уязвимости, замерял время действия программы, пока, наконец, не получил приемлемый код, который должен был жить после запуска в памяти как минимум три минуты, прежде чем антивирусы его уничтожат. Вард посчитал это время достаточным.

Затем он приступил к написанию программы, индуцирующей веру в отдельно взятом человеке. Информация, которую выкрал Вард, содержала практически готовые параметры и описания, однако для обработки частных случаев ему пришлось сутками штудировать чужие выкладки и аналитические отчеты. Как обычно, Вард сделал еще одну копию рабочего дерева и работал с ней, стирая вершины по мере прочтения. Вершину «ХХХ» он удалил сразу, не читая. За неделю провиру удалось написать цикл обратной связи, который распознавал реакцию человека и подгонял изначальные настройки процедур под психику случайной конкретной личности. Естественно, цикл не был проверен в реальных условиях. Вард планировал испытать его на себе.

Знамение в образе Горана серьезно подорвало скептицизм Варда. Он ощущал себя стоящим перед странной логической дилеммой, которая для него прежнего выглядела бы деструктивной до идиотизма. Включив программу, он умрет. Но если все так, как говорит Кристиан, то он предстанет перед Богом, попадет в рай. Знамение говорило в пользу ставроса. Вард чувствовал, что ему представился судьбоносный шанс, ради которого он, возможно, жил. Один из шестнадцати миллиардов человек, пылинка во вселенском механизме, он мог изменить не только свою судьбу, но и судьбу всего мира.

Имеет ли он право решать?

– Вот сейчас и проверим, – дрогнувшим голосом сказал Вард и запустил программу.

 

Разноцветные огни.

Огни большого города, с миллионами скоплений.

Города, в котором Вард родился и вырос. Города, который переживет Варда, но вскоре погибнет и сам. Жаль людей. Жаль их детей. Жаль их внуков. Но все это уже сто раз обговорено, обсуждено и выяснено.

Почему не срабатывает программа? Никаких визуальных подсказок.

Что-то не подключил или не учел?

«Если температура воды в бассейне равна температуре тела, то погружения вы почти не почувствуете». Любимая аналогия.

Сработало или нет?

Посетить заведение Кристиана резкого желания не возникло... Но до воскресенья и не обязательно. Работающим жителям достаточно по молитве утром и перед сном.

Не появилось ли еще чего? Или что-то должно пропасть? Вард потянулся к журналу, включил рекламу борделя и тоскливо уставился на опостылевшую тетку. Не-а... Заказать новый номер, может там получше?

А пива? Пива или чего покрепче не хочется?

Вард заметался по клетке, пытаясь разобраться в своих чувствах, настроениях и желаниях.

Ничего не хочется. Нет, хочется работать, разобраться с накопившимися заданиями, проверить пару идеек, подогнать шаблон документации под завершенный проект. Потом ужин неважно-из-чего-лишь-бы-сытно и честный сон. Неужели подействовало?

Но он и вчера того же хотел. И позавчера.

Что-то упустил?

Вард снова открыл знакомые вершины и погрузился в чтение.

Как же легко вызвать у человека страх или удивление, завоевать доверие или огорчить, рассмешить или расстроить. И как просто поставить защиту от этого всего – раз – и все соблазны и эмоции отступают, а вера указывает путь.

Вард ущипнул себя и протер глаза. Действует? Раньше он бы не увидел выхода в этой стороне. Или показалось? Много думал, плюс знамение, плюс убежденность Кристиана...

Правая рука сама потянулась вперед.

Если это и в самом деле действует, пусть у несчастных появится шанс умереть с надеждой.

 

Мисс Джиллиан удобно устроилась в кресле и подключилась к любимому каналу. До семи часов, начала передачи про кошек, оставалось несколько минут. Сейчас же перед лицом старушки заплясали какие-то странные разноцветные мазки, и она потянулась было к пульту вызвать расписание каналов, когда одно из пятен потемнее привлекло ее внимание.

Оно было похоже на Петера. Да, на того самого черного кота, которого она нашла пятнадцать лет назад у двери своей клетки. Он был страшно худ и еле слышно мяукал. А два года спустя оцарапал ей лицо и сбежал. Мисс Джиллиан тогда несколько часов провела под дождем в его поисках.

Темные кварталы, давящее одиночество, голод и мысли о чашке теплого молока убедили ее, что бездомная кошка – самое несчастное существо в мире. А когда она сбилась с дороги и блуждала вокруг собственного жилого скопления, без единого встречного, у которого можно бы было уточнить адрес, потеряла флакон с сердечными солями, разбила прибор пожилого видения и подвернула ногу, налетев на мусорный контейнер у черного входа ресторан, то дала себе слово: никогда не жаловаться на жизнь, находясь в хорошем месте и не будучи голодной, а также не отказывать в помощи бездомным кошкам.

Петер нашелся в той самой клетке. Нырнул за натуральными рыбными очистками и приклеился мохнатым боком к липкой упаковке «на вынос». Вместе с ним она выдрала из коробок еще пяток вначале стоически терпеливых, а затем отчаянно вопящих кошек.

Мисс Джиллиан задремала. Ей снилось, как большой белый кот мягко подошел к ней на задних лапах и, мяукнув, обернул ее теплым пушистым хвостом.

– Это благодарность или награда? – прошептала мисс Джиллиан.

 

Этим вечером Горан оттягивался вовсю! Сегодня он был Юпитером и рубился на топорах с игроком по прозвищу U238 за право вступить в клан Громовержцев. У противника осталось меньше половины жизни, но приз Горана не интересовал. Азарт схватки, ярость и веселье боя, и неважно, древние железяки были оружием или фантастические скорчеры.

Юпитер замахнулся топором для финального удара, но хитрый U238, оказывается, только делал вид, что изранен и медлителен. Он юркнул вбок и со всех сил ударил булавой по голове противника. Перед глазами Горана вспыхнули разноцветные огни.

Немного поплавав в пространстве, огни выстроились в аляповатую диаграмму. Горан с удивлением узнал в ней сертификационный проект Варда, осмеянный многими за яркую раскраску. Но Горан поддержал его, Варда приняли в компанию, и в результате он стал едва ли не единственным другом грузного, некрасивого здоровяка. Горан вспомнил, как недавно Вард помог ему с забытой станцией, и в сердце его что-то потеплело.

А потом он пригляделся к столбикам и понял, что ошибки в диаграмме нет, одна из позиций и в самом деле заметно отличается от других по характеристикам, что может привести к приличному выигрышу в...

Горан вывел на изучение дополнительные оси и запросил нижние слои. Не может быть. Нереальнее вечного двигателя и проще пареной брокколи. Понятно даже без формульного описания, эх, почему же не он сам пришел к такому замечательному и простому решению? Почему потребовалась эта нахрапистая подсказка без полутонов?

На периферии продолжал зависать U238, но Горану было уже не до бесцельной потери времени.

 

После сообщения Варда Кристиан не находил себе места. Закончив службу, он поспешил прямиком к другу. Заходить домой, тратить время на легкий ужин и переодевание в теплую одежду не хотелось. Внутренние скоростные подъемники еще включены, но нетерпение не даст ничего проделать обстоятельно и отвлечет от нужных мыслей.

Подумать только, цель столь близка!

Кристиан притормозил у своего ствола и на миг призадумался. Или все-таки подняться?

– Мявк!

Лохматое создание с ободранным носом потерлось о ногу ставроса.

– Ты к мисс Джиллиан? Я тороплюсь и не могу проводить тебя до нужной клетки, но думаю, скоро она выйдет на вечернюю прогулку и ознакомится с твоими проблемами.

Кот подбежал к наружной платформе, запрыгнул на доски и еще раз мяукнул. Затем вернулся к ставросу, встал на задние лапы и уперся в его колено. Кристиан присел на корточки и потрепал кота:

– Не понимаю, дружище. Не успел выучить твой язык, но если ты мои слова разбираешь, то должен осознать, что примерно через полчаса...

Пальцы, запутавшиеся в шерсти, наткнулись на что-то твердое.

Ошейник? С жетоном? Кристиан отстегнул попискивающий прямоугольник и прочел:

– «Служба контроля бродячих животных. Если до 23.59 хозяином в службу не будет заявлено о регистрации, объект будет уничтожен. Контрольные метки оставлены в 12.00, 14.00, 16.00, 18.00. Патруль номер 233». Что это значит? Ты пришел с первой меткой, пойманный около полудня, но мисс Джиллиан так и не появилась?

Ставрос поборол тревожное ощущение, взял кота на руки и забежал внутрь скопления.

 

Звонок мисс Джиллиан не отвечал, но дверь оказалась разомкнутой.

Кошки-кошки-миски-миски, сериал с ахами, запах роз с подоконника...

– Вы живы?

Кристиан в растерянности остановился перед креслом-качалкой. Мисс Джиллиан посмотрела на него со спокойной умиротворенной улыбкой.

– Скоро уже не буду, – тихо произнесла она.

– Я увидел под окнами кота и подумал...

– Кота? Ах да... Бессмысленное занятие. Я не успею всем помочь. Я ничего не успею... Скоро это все закончится, ничего не нужно будет делать. Жаль, что я не дошла до вашего прихода раньше, Кристиан, я бы давно все поняла...

Кристиан в ужасе отступил назад и споткнулся о кошачью миску. Пустую, как и все вокруг, только соцзаказ валяется возле приемника. Нераспечатанный пакет со следами кошачьих когтей.

– Вы ничего не ели сегодня?

Мисс Джиллиан молча прикрыла глаза, уносясь в свои мысли.

– Не может быть... Так быстро?

Кристиан написал на карточке принесенного кота адрес мисс Джиллиан, вызвал медицинскую бригаду и благотворительную организацию присмотра за домашними животными, послал Варду сообщение: «Приостанови программу» и покинул клетку соседки.

 

Двадцать минут спустя Кристиан уже барабанил в дверь клетки провира.

− Вард! Открывай! Вард! Я знаю, что ты… ой!

Дверь разомкнулась, и ставрос чуть не упал внутрь. Вард стоял перед ним, но Кристиан не узнавал друга. Никогда не было у него такой горделивой осанки, такого уверенного, спокойного взгляда.

− Входи, − звучно сказал он.

− Ты остановил программу? – с ходу спросил Кристиан.

– Ее просто так не остановишь. Да и зачем? Ты был прав, друг. Сейчас я понимаю, какую суетную жизнь я вел до этого момента. Две недели, отведенные мне Богом, я проведу с гораздо большей пользой для своей души, чем несколько десятков лет неверия.

− Ты что, испытал программу на себе?

− Конечно! Я не мог подвергать риску огромное количество людей. Но теперь я знаю, что она работает так, как нужно.

− Ты уверен, что ты прав? Я только что видел женщину, которую хорошо знал…

− Дружище, я не узнаю тебя! Кто, как не ты, указал мне, что именно в смерти лежит Божье провидение? Всего через несколько минут после того разговора мне было знамение пути, которым можно достигнуть предложенной тобою цели. Вот, посмотри, если хочешь.

Вард вызвал дерево, скопированное со станции Горана. Кристиан с жадностью начал его просматривать, но быстро запутался в бесконечных каталогах и параметрах. Одна из вершин привлекла его внимание.

− А что это такое? − спросил он, указывая на «ХХХ». – Какая-то особо секретная информация?

Вард поморщился.

− Скорее всего, порнография.

− Скорее всего? Ты не смотрел?

Кристиан ткнул вершину, открывая таящиеся в ней графы.

− Человек, у которого я скопировал это дерево, большой любитель…

Вард не договорил.

Вместо ожидаемых списков с именами, размерами и способностями виртуальных девушек в рабочем пространстве выстроились несколько вершин и небольшое пояснение. Кристиан заинтересованно ткнул его, открывая текст.

«Результаты, не соответствующие ожидаемым».

Кристиан немедленно открыл вершину с названием «Вера».

Семь графов.

Первые два по времени были созданы раньше остальных. Они описывали двух испытуемых, на которых процедура индукции веры не подействовала. После каждого случая шел длинный текст с предположениями о причинах бессилия программы. В конце обоих описаний жирными красными буквами было написано: «Отобраны к вылету на "Колумбе-12"».

− Что такое «Колумб-12»? − спросил Кристиан.

− Не знаю. Погоди… − Вард пролистал поисковики. ­− Один из ковчегов. Запущен полтора года назад.

Следующих подопытных исследователи искали среди людей, уже записанных на тот или иной ковчег. Всего было проведено еще пять испытаний. На четверых программа не оказала никакого влияния. С пятым все прошло по запланированному сценарию, индукция веры сработала в полном объеме. И снова жирными красными буквами в конце описания этого эксперимента было написано: «Исключен из состава "Фрэнсиса Дрейка". Причина: недопустимые мутации хромосом».

Чуть дальше в этом же тексте шла странная приписка:

«Является ли это доказательством того, что недоказуемо в принципе?»

 

− Вард, – медленно проговорил Кристиан, – ты можешь написать вирус, который обратит действие программы?

− Не знаю. Возможно. Но зачем?

− Затем, что если ты можешь это сделать, ты можешь играть верой, Вард. Господи, как я ошибся!

− Нет, друг. Ты спас миллиарды людей. Они придут к Богу.

− Да, но они придут слишком рано! И они пришли бы к Нему независимо от того, верят они или нет. Неужели ты не видишь?

Вард непонимающе смотрел на друга. Кристиан продолжил:

− Есть только одно объяснение результатам этих экспериментов. Бог не хочет, чтобы человечество погибло. Он хочет, возможно, очищения, но не смерти. Он не допускает, чтобы вера в Него привела к смерти тех, кто отправляется к звездам. Вера не так важна Ему, как жизнь! Понимаешь? – Вард все так же смотрел спокойными, ничего не выражающими глазами, и ставрос, не выдержав, заорал: – Ты же умрешь, идиотина!!!

– Я знаю.

Кристиан попытался успокоиться. Он вспоминал все, чему его учили. Собранность, уверенность. Максимально убедительная речь и голос.

– Вард, скажи мне, если твоя вера истинна, ничто не может отвратить тебя от нее?

– Ничто.

– Даже программа, подобная той, что ты написал?

– Ничто. Я готов к своей судьбе.

– Тогда проверь это. Убеди меня в этом! Напиши программу, которая обратит действие той, что ты только что запустил в действие. И если ты выстоишь перед ней, я…

На отупевшем лице Варда появилось подобие интереса. Кристиану показалось, что в глаза друга вернулись искорки вечного любопытства, и он с отчаянной надеждой добавил:

– Воспринимай это, как вызов.

 

 

Иногда достаточно одного человека, чтобы разрушить Землю – или спасти ее.

Этим человек подобен Богу.